диване ютиться?

Не дав Тиму договорить, я отвела его в спальню и заставила лечь.

— Спокойной ночи.

Я допила вино и, оставив папку на подоконнике, легла спать. Этой ночью я спала очень неспокойно. Постоянно вздрагивала, вскрикивала и видела во сне всех своих жертв. Проснулась с тяжёлой головой и поплелась в душ. Когда вернулась, сразу обратила внимание, что на подоконнике нет папки. Я как ошпаренная влетела в спальню и увидела сидящего на кровати Тима. У него на коленях лежала папка, и он внимательно изучал документы. Подскочив к нему, словно фурия, я выхватила из его рук папку и заорала:

— Кто дал тебе право брать чужие вещи?! Что ты себе позволяешь?!

— Просто, пока ты спала, я подошёл к подоконнику... Хотел посмотреть на проснувшийся Кутузовский проспект. И увидел папку. Мне хотелось что-нибудь почитать. Как назло, у тебя нет ни газет, ни журналов, — с детской непосредственностью отчитывался Тим.

— Я запрещаю тебе прикасаться к моим вещам! И вообще, убирайся ко всем чертям из моей квартиры!

Но Тим словно не замечал моего гнева и вёл себя так, будто ничего страшного не произошло.

— Рада, а мы завтракать будем? Я бы сейчас съел поджаристый омлет. Но если не хочешь возиться, меня вполне устроит куриный бульон.

— Я уже говорила, что ты хам, и не боюсь повторить это ещё раз.

— Рада, ну не будешь же ты морить меня голодом.

— Скотина, — глухо произнесла я и хлопнула дверью.

Я спрятала папку в комод и пошла готовить омлет. Тим не заставил себя ждать и нарисовался на кухне уже через несколько минут.

— Боже, какие запахи!

Увидев, что он приоделся в мой банный халат, я взяла в руки скалку и хмуро спросила:

— Какого чёрта ты опять берёшь мои вещи? Зачем нацепил мой халат?

— Но ты же сама упрекала, что я рассекаю по квартире в одних трусах.

— Мог бы надеть свои брюки. Я их выгладила. У тебя патологическая потребность брать чужие вещи.

— Рада, я трусы постирал и на батарею повесил. У меня под халатом ничего нет. Если я его сейчас сниму, останусь в чём мать родила.

— А чего это ты трусняк свой постирал?! Прямо как у себя дома.

— Я дома у себя каждый день стираю. Я, между прочим, Рада, парень очень чистоплотный. Если поженимся, тебе со мной хлопотно не будет. Трусы и носки за собой я постираю сам.

— А с чего ты взял, что мы с тобой поженимся?

— Вот поживу у тебя ещё немного и сделаю тебе предложение.

— Я на всё про всё дала тебе ровно два дня. Чтоб завтра тебя здесь не было.

— И ты готова выставить больного человека на улицу?

— Я тебя взяла с улицы. Откуда взяла, туда и верну.

— Рада, какой бы стервой ты тут передо мной ни хотела казаться, ты не такая. Я чувствую.

— Фиговые у тебя чувства.

Поставив перед Тимом тарелку с омлетом, я села напротив и принялась есть свою порцию.

— Рада, а ты в детективном агентстве работаешь? — вдруг спросил Тим.

— С чего ты взял?

— Ну, там в папке целое досье на одного мужика.

— Забудь, что видел, — отрезала я и, налив кофе, нервно потянулась за сигаретой.

— Значит, угадал. Вот уж не думал, что судьба сведёт меня с девушкой-детективом.

— Тим, ты что, русского языка не понимаешь?! Уж если сунул нос в чужие дела, будь добр, вычеркни из памяти то, о чём тебе лучше не знать.

— Хорошо. Только прекрати нервничать. Тебе так идёт, когда ты улыбаешься. Хрен с этой папкой. Считай, что я ничего не видел.

Как только я сложила посуду в посудомоечную машину, в дверь позвонили. Я испуганно посмотрела на Тима и ощутила его настороженный взгляд.

— Кто это? — почти беззвучно спросил меня он.

— Не знаю.

— Ты кого-нибудь ждёшь?

— Нет. Но будет лучше, если ты сию же минуту спрячешься в комнате и сделаешь вид, что тебя здесь нет.

На пороге квартиры появилась Кира, Тим сидел в тёмной маленькой гардеробной комнате. Кира прошла по-хозяйски на кухню и посмотрела на меня подозрительно.

— Ты почему дверь не открываешь? Мне даже пришлось свои ключи достать.

— Да я только хотела открыть, не успела. Звонок что-то барахлит. Ни черта не слышно.

— Странно. А я даже на лестничной площадке слышала, как у тебя звонок орёт. Хоть уши затыкай. Может, у тебя со слухом что-то?

— Может быть. — Я старалась казаться безразличной.

— Что-то раньше я за тобой глухоты не замечала.

Кира села за стол и настороженно огляделась.

— Кофе угостишь?

— Да, конечно, — кивнула я и принялась варить кофе.

Поставив перед Кирой чашку ароматного кофе, я, как могла, старалась скрыть беспокойство и тихо спросила:

— Что-то случилось? Ты почему с дачи приехала? Мы же вроде не договаривались о встрече. Могла бы и позвонить.

— Я ездила к хозяину.

— Ты разговаривала обо мне? — с трудом выдавила я.

— И о тебе тоже. Сказать, что хозяин взбешён, это значит ничего не сказать. Он не ожидал от тебя такой выходки.

— Я сама от себя не ожидала.

— Считай, что тебе повезло, — загадочно произнесла Кира.

— В каком смысле? — Я заметно напряглась.

— Хозяин «пробил» по своим источникам. Пока следствию не известна девушка на чёрной иномарке, которую остановил инспектор за несколько минут до смерти. Если ничего не изменится, считай, ты осталась незамеченной. Свидетелей нет.

— Я же говорила... — облегчённо выдохнула я.

— Хозяин сказал, что на первый раз он закрывает глаза на подобную самодеятельность. Но только на первый раз... Второго раза быть не должно.

— А его и не будет. Обещаю.

— Ну как, ты досье изучила?

— Изучаю. Сегодня проштудирую, а завтра начну действовать.

— Не забывай, у тебя на всё ровно неделя. Поэтому хорошо распредели время. Если какие-то сбои или проблемы, сразу звони. Везучая, скоро Питер навестишь.

— Тоже мне нашла везучую, — заметила я с сарказмом. — Издеваешься?!

— Ничего не издеваюсь. Я бы тоже с удовольствием в Питер рванула.

— Так рвани, кто тебя держит?!