улетело, исчезло среди скал.
— Кем же ты был?
Никакого ответа.
«Вот так все и происходит, — думал Ом. — Быть мелким богом очень скверно, правда, ты сам не представляешь, насколько это скверно, потому что не знаешь почти ничего, но постоянно присутствует нечто, возможно, зародыш надежды, знание и вера в то, что наступит время и ты станешь совсем другим, не таким, как сейчас.
Но насколько хуже побывать в шкуре великого бога, а потом превратиться не более чем в туманный обрывок воспоминаний, швыряемый ветром над песками, которые некогда были стенами твоих храмов…»
Ом развернулся и целеустремленно заковылял в пещеру. Он подошел к Бруте и боднул его в голову.
— Чо?
— Просто проверял, жив ли ты.
— Фф.
— Хорошо.
Ом снова встал на страже у входа в пещеру.
Говорят, в пустыне встречаются оазисы, но они словно кочуют с места на место. Пустыню невозможно изобразить на карте, потому что она питается как раз составителями карт.
Как и львы. Ом помнил этих тварей. Истощавших и совсем не похожих на львов из очудноземского вельда. Больше смахивающих на волков, чем на львов, а еще больше — на гиен. Храбростью они не отличались, скорее славились злобной, трусливой яростью, которая во сто крат опасней…
Львы.
Кстати…
Нужно найти львов.
Львы пьют воду.
Брута проснулся, когда солнце устало клонилось к закату. Во рту стоял змеиный привкус.
Ом упорно бодал его в ногу.
— Вставай, вставай, все самое интересное проспишь.
— Вода есть? — заплетающимся языком пробормотал Брута.
— Будет. Она всего в пяти милях. Поразительное везение.
Брута с трудом поднялся. Болели все мышцы без исключения.
— Откуда ты знаешь?
— Чувствую. Насколько тебе известно, я — бог.
— Но ты же говорил, что чувствуешь только мысли.
Ом про себя выругался. Брута ничего не забывал.
— Ну, все несколько сложнее… — попытался вывернуться он. — В общем, положись на меня. И пойдем скорей, пока не стемнело. Да, и не забудь этого своего Ворбиса.
Ворбис, свернувшись, лежал в углу. Он посмотрел на Бруту невидящими глазами, но беспрекословно поднялся, когда Брута потянул его за руку. Тем не менее вид у дьякона был отсутствующий.
— По-моему, он находится под действием какого-то яда, — сказал Брута. — В море водятся всякие ядовитые твари, есть даже ядовитые кораллы. Он постоянно шевелит губами, но я не могу понять, что он пытается сказать.
— Пошли быстрее. Бери его и пошли, — сказал Ом. — Нельзя его здесь оставлять.
— Но вчера ты хотел, чтобы я его бросил.
— Правда? — Даже панцирь Ома излучал святую невинность. — Ну, наверное, пока ты спал, я сбегал в эту твою Этику, и мое отношение к нему резко поменялось. Теперь-то я понимаю, как он нам нужен. Добрый старый Ворбис. Давай, бери его и пошли.
Симони и два философа стояли на вершине утеса. Они смотрели на иссушенные пастбища Омнии и далекую скалу Цитадели. Во всяком случае, двое из них смотрели в ту сторону.
— Дайте
— Судя по виду, он не маленький, — покачал головой Бедн.
— Видишь отблеск? Это двери.
— Судя по виду, массивные, — снова покачал головой Бедн.
— Я не перестаю думать о лодке, — сказал вдруг Симони. — О том, как быстро она двигалась. Такая штука без труда вышибет любые двери, как ты думаешь?
— Сначала тебе придется затопить равнину, — предупредил Бедн.
— А если поставить ее на колеса?
— Ха, конечно разнесет! — хмыкнул Бедн. День выдался долгим и трудным. — Будь у меня кузница, дюжина кузнецов и столько же помощников… Колеса? Нет проблем. Но…
— Мы подумаем, как решить эту проблему, — многозначительно произнес Симони.
Солнце уже клонилось к горизонту, когда они подошли к очередному каменному островку в море песка. Брута поддерживал Ворбиса, обняв дьякона за плечи. Этот островок был больше, чем тот, у которого они убили змею. Ветер высек из скал вытянутые, неприятные фигуры, похожие на пальцы. В расщелинах скал даже виднелась чахлая растительность.
— Где-то здесь есть вода, — заметил Брута.
— Вода есть везде, даже в самых безжизненных пустынях, — откликнулся Ом. — Один, может, два дюйма осадков в год.
— Я чувствую какой-то запах, — принюхался Брута. Его ноги сошли с песка и захрустели по известняковому щебню, разбросанному вокруг валунов. — Чего-то тухлого.
— Подними-ка меня повыше.
Ом осмотрел скалы.
— Отлично. Теперь опускай. И иди к тому камню, похожему на… Никак не ожидал увидеть здесь
Брута посмотрел на камень.
— Да уж, — наконец прохрипел он. — Порой диву даешься, на что способен ветер.
— Местному богу ветра не откажешь в чувстве юмора, — подтвердил Ом. — Хотя и в достаточно примитивном.
У подножия скалы бесформенной кучей вались каменные глыбы. Промеж них виднелись мрачные ходы.
— Этот запах… — начал было Брута.
— Наверное, животные приходят сюда на водопой, — пояснил Ом.
Бруте под ногу попалось что-то бело-желтое, запрыгавшее по камням с грохотом мешка, полного кокосовых орехов. Звук далеко разнесся душной тишине пустыни.
— Что это было?
— Сомневаюсь, что череп, — соврал Ом. — Так что не волнуйся и…
— Здесь повсюду валяются кости!
— Ну и что? А ты что ожидал увидеть? Это пустыня! Люди здесь умирают! Самое популярное занятие в округе!
Брута поднял кость. Он прекрасно понимал, что ведет себя глупо, но люди, отдав концы, не имеют привычки обгладывать собственные кости.
— Ом…
— Здесь есть вода! — заорал Ом. — Она нам нужна! Ну да, возможно, существует пара препятствий, но…
— Каких-таких препятствий?
