– Господи… – прошептал Вито. – Господи, это невозможно… – Рука с трудом нашарила телефон. – С… с… слушаю…

– Он родился! – Голос Хукера в трубке дрожал. – Падре, он родился!

– Разве еще не рано? – слабо спросил Вито.

– Нет, падре! Родился поросенок!

– Что?! – взревел кардинал.

– Поросенок… – дрожащим голосом повторил Хукер. – Падре, здесь такое творится…

– Я вылетаю. Слышите? Ничего не делайте, пока я не прилечу!

– Мы… Мы бы и не рискнули, падре… – почти прошептал американец.

Выбираясь из бассейна, кардинал пару раз падал, но даже не заметил этого.

По дороге в аэропорт Вито Дори немного успокоился. Попросив Луиджи включить встроенный телевизор, кардинал с огромным облегчением выслушал сводку новостей о неожиданной вспышке Сверхновой. Конечно, все в руках Господа, но иногда совпадения бывают уж слишком странными. Хорошо, что это лишь совпадения…

Пять часов полета показались кардиналу пятью годами. В Иерусалиме он едва дождался, пока для охраны раздобудут джип – визит не был заранее согласован. Подъезжая к деревне, Вито уже кусал губы.

И первое, что он увидел, – пастухов, с криками и воплями разгонявших огромное стадо коров. Машины с трудом пробились к воротам.

– Что здесь происходит? – срывающимся голосом спросил кардинал, выбравшись из «Мерседеса».

Хукер, ожидавший его у подъезда, дрожал мелкой дрожью.

– Мы не знаем, падре. Это продолжается с тех пор, как… С самого рождения.

Вито с силой втянул воздух.

– Что продолжается, Хукер? – спросил он, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.

Американец уронил зажигалку, пытаясь закурить, поднял ее, уронил снова. Отбросил сигарету.

– Животные, падре. Они тянутся сюда со всех деревень. Стада покидают поля и ломятся к нам, лошади в стойлах безумствуют…

– О чем вы говорите?! – голос кардинала сорвался на визг.

Хукер беспомощно развел руками.

– Мы не понимаем.

– Где Йоханнон? Где он?!

– Здесь, падре. В лаборатории.

– Я хочу его видеть! Немедленно!

Хукер кивнул.

– Да, падре. Он тоже очень хочет вас видеть.

Барак Йоханнон бен Малахи был бледен, и это сразу лишило кардинала желания кричать. Вито молча подошел к генетику, и тот, к полной неожиданности всех присутствующих, опустился на колени и поцеловал край алой мантии.

– Вижу, ваше неверие пошатнулось, – натянуто произнес кардинал.

Йоханнон сглотнул.

– Падре… Я не знал. Я не верил ни на секунду, но… то, что происходит…

– Расскажите мне все. Исповедуйтесь.

Йоханнон содрогнулся.

– Я клонировал сына божьего, падре.

– Об этом я догадался, – Вито глубоко вздохнул.

– Но он поросенок!

– Ч-ч-что?!

– На плащанице была свиная кровь, падре, – тяжело сказал Йоханнон. – Я говорил вам об этом, но вы не желали слушать. Вы обвинили меня во лжи, и тогда, чтобы доказать вам правду, я решил завершить работу и клонировать того, чьей кровью была пропитана плащаница.

Кардинал почувствовал, как почва уходит из-под ног.

– Свинья? – спросил он слабеющим голосом.

– Да, падре, – подтвердил генетик. – Я не властен менять факты. Из ДНК свиньи мог родиться только поросенок, он и родился.

Потеряв силы стоять, Вито грузно рухнул на стул. Йоханнон присел рядом.

– Расскажите подробно, – выдавил кардинал.

– Хорошо, – генетик сглотнул. – Сегодня, оглядываясь на последние шесть месяцев, я вижу, что знамения начались давно. Естественно, мы не придавали им внимания, пока число «совпадений» не вышло за всякие рамки. Я… я очень давно не читал евангелия, падре, а когда перечитал, то ужаснулся. – Йоханнон огляделся, будто чего-то боялся. – Падре… Три месяца назад желтая пресса писала, будто в пустыне якобы объявился говорящий верблюд. Но подобные статейки появляются регулярно… Затем в бокс, где содержалась беременная свиноматка, ударила молния, и животное убежало. Мы нашли ее через сутки, падре, за ней гнались дети и кидали в нее камнями!

Вито покачнулся.

– Господи… Господи…

– Это еще не все, падре, – мрачно заметил Йоханнон. – Вы видели звезду? Вчера вечером, едва поросенок родился, в лабораторию вбежал охранник и сообщил, что у ворот стоят три белых верблюда. Я не поверил, выскочил посмотреть – падре, они стояли на коленях!

– Волхвы?! – с ужасом спросил кардинал.

– Очевидно.

Повисла страшная тишина. Наконец, содрогнувшись всем телом, Вито Дори заставил себя встать.

– Покажите его мне.

– Кого? – не понял Йоханнон.

– Поросенка!

Люди переглянулись. Вперед, нервно перебирая пальцами, шагнул Хукер.

– Падре… Мы не можем.

– Что еще вы расскажете? – слабым голосом спросил кардинал.

– Сегодня утром… Один из сотрудников… – Хукер сглотнул. – Падре, поймите, это рождение… рождество… произвело на всех нас колоссальное впечатление…

– Что стало с поросенком? – оборвал Вито. Его немного трясло.

– Поросенка похитили, – сказал Йоханнон.

Тишина.

– Повторите.

– Сегодня утром один из наших сотрудников исчез вместе с поросенком, – убитым голосом доложил Хукер. – Он оставил записку, что не позволит второй раз зарезать Сына Божьего.

Вито недоверчиво переводил взгляд с одного на другого.

– Вы… – Он задохнулся и начал снова: – Вы… известили полицию?

– Конечно, падре.

– Неужели человека с поросенком в руках так трудно найти?!

Йоханнон и Хукер вновь переглянулись.

– Его быстро нашли, падре, – сглотнув, сообщил американец. – Он повесился на смоковнице.

Кардинал молчал целую вечность.

– Йоханнон! – сказал он внезапно. – Сколько сотрудников в вашей лаборатории?

Генетик побледнел прямо на глазах.

– Было двенадцать… – выдавил он.

Вито решительно встал.

– Может ли новорожденный поросенок выжить самостоятельно?

– Нет, падре, – Хукер помотал головой. – Очевидно, похититель его продал. Долларов за тридцать…