- А как же быть с этими? - Лосев кивнул на лежащих пленников.

- Об этих забудьте. Они, браток, мелкие сошки. Возили сюда стволы, продавали местному криминалу. Короче, обычные посредники. - Чуть приобняв Харитонова за плечи, капитан отвел его в сторону. - Там внизу вашего сторожа малость помять пришлось, - ты уж извинись за нас. Сам знаешь, как проводятся подобные операции. Нервы, мат-перемат, то-се… Мы без того рвали сюда на всех порах, думали сумеем вас опередить.

- И что теперь?

- Теперь ничего. Ноги в руки - и сматывайтесь. А то подгребет мое начальство, и начнутся лишние допросы-расспросы.

- А ты, я так понимаю, отвечать на таковые не любишь?

- По-моему, это никому не в радость. - Капитан Точилин усмешливо посмотрел в глаза Дмитрию. - Вас здесь не было, ты понял меня, браток?

- Понял, не тупой, - тихо отозвался Дмитрий.

- Вот и славно. Значит, и мы всю вашу самодеятельность постараемся побыстрее забыть.

- Хоть бы спасибо сказали… - пробурчал из своего угла Лосев.

- А это всегда пожалуйста! - с готовностью откликнулся Точилин. - Спасибо!

- Не за что… - Харитонов окинул комнату хмурым взором. - Выходит, это Кравченко нас сдал?

- Ну, почему сразу сдал? Мы без того держали вас на прицеле.

- С чего это?

- Да так, трудно было не заметить таких активных ребяток! Вон вы какой интерес проявили - и на дорогу совались, и в интернете копались, и в службы разные названивали…

- Это что, запрещается? - ворчливо поинтересовался Лосев.

- Нет, разумеется. И спасибо, что подсказали нам ряд полезных мыслишек. Конечно, мы бы и так до всего дотумкались, но с вами получилось быстрее. Что есть, то есть, - признаю.

- Вы не ответили на мой вопрос, - напомнил Дмитрий. - Я спрашивал вас о Кравченко.

- Отвечаю, - спокойно отозвался капитан. - К полковнику Кравченко мы обратились по собственной инициативе. Так сказать, в неофициальном порядке, всего-навсего - за невинной консультацией. Как-никак он лучше вас знал, а значит, мог помочь и дельным советом. Собственно говоря, он и помог. Или кто-то из вас полагает иначе?

Не отвечая, Дмитрий обернулся к своим подчиненным, сердито махнул рукой. Словно нашкодившие детсадовцы, они торопливо покинули квартиру. Дежуривший возле подъезда чекист - в бронежилете, с автоматиком-коротышкой на груди» - послушно отступил в сторону. О выходящих его явно предупредили по рации.

На улице неожиданностей они также не встретили. Все также чирикали себе дворовые птахи, и оба автомобиля самым мирным образом дремали на прежнем месте. Михаил Шебукин, с красным лицом и подозрительно распухшим носом, сидел поблизости на лавочке и рассеянно щипал собственное колено. Сказать ему было явно нечего, и ерничать над ним ребята не стали.

- Ну? - Лосев распахнул дверцу «Мерседеса», оглянулся на Дмитрия. - Что теперь, товарищ маршал? Работать будем? Или пьянствовать?

Харитонов сумрачно поморщился.

- Пьянствовать!

- И как долго?

- До завтра. А завтра попробуем узнать, как там дела у Стаса…

Если бы не рослая береза, словно опахалом накрывшая этот скромный вагончик, жить здесь было бы совершенно невозможно. Однако дерево свою службу исполняло справно, в течение всего дня защищая их от палящего июньского солнца. Тем не менее, маленькое помещение плохо переносило присутствие двух подвыпивших мужчин. Водочные пары успели заполнить пространство до самого потолка, а слабенький вентилятор, украшающий единственное окошко, с предложенной нагрузкой явно не справлялся. Впрочем, Сильвер уже основательно принявший на грудь, духоты не чувствовал. Клочковатые брови делали его похожим на одноглазого филина, а согбенной позой он напоминал засевшего в засаде богомола. Пот каплями стекал по его огромным ручищам, лил по лицу и поросшей седым волосом обнаженной груди, но он не обращал на это ни малейшего внимания. Знай себе - стучал по ветхому столику, талдыча одно и то же:

- Чего лыбишься! Думаешь, я шутки шучу? Да я тебя, дурака, уберечь пытаюсь!

- От чего?

- Не от чего, а от кого! - Сильвер погрозил Стасу крючковатым пальцем. - Я ведь с первых минут понял твою шкодливую душеньку! Уже в первую нашу встречу!… Ты что же, вздумал этой волчице глазки строить? Амуры с ней вздумал крутить?

- С чего ты взял?

- Врешь, сучонок! - стол содрогнулся от очередного удара. - Я таких альфонсов, как ты, насквозь вижу! Со всем вашим гнилым ливером! Со всеми помыслами!

- Да что ты знаешь о моих помыслах? - фыркнул Стас.

- Все! - кулак Сильвера вновь с хрустом опустился на доски стола. - И лучше других знаю, как этот самый ливер наружу выпускают. Потому как видел уже не раз. - Сильвер сделал зверскую гримасу, рукой полоснул себя по шее. - Вот так перышком чирк! - и все.

- Где ты нагляделся таких ужасов?

- Да здесь и нагляделся. И ты наглядишься, если не догадаешься смыться.

- Пока вроде не собираюсь.

- Ну, и дурак!… Еще Капитаном себя зовешь. Какой ты, на хрен, Капитан! Ты и на рядового не тянешь.

- Ты все-таки следи за базаром. Я, как ни крути, - твой гость.

- А ты не боишься, гостенек, что эта росомаха однажды твоими кишками подпоясается?

- Да брось ты чушь-то молоть! Прямо монстра мне какого-то нарисовал!

- А ты что думал, она танцы вокруг тебя водить будет? Думал, пригласит в резиденцию на вальс- бостон?… А вот хрен тебе с вот такущим прицепом! Она же бешеная! И поступит с тобой так, как захочет.

- Да ну?

- А что ты думал! Эта рысь и драться умеет, и убивать для нее - привычное дело.

- Ведь гонишь, Сильвер! Самый натуральный порожняк гонишь!

- А вот выкуси! - кукиш собеседника самым неприличным образом уставился в лицо Стасу. - Коста сам однажды расписывал, как она в городе по воробьям шмаляла.

- Это как же?

- А так! Выпила лишку, вышла из машины, а там воробьи сидели на чьем-то балконе. Никто и глазом моргнуть не успел, как она выхватила шпалер и давай по ним садить. Какой-то дедуля базлать начал, палочкой замахал, - она и его положила. И это, прикинь, средь бела дня - да еще в центре города! А там ведь еще двор, детская площадка, скверик. Сколько народу могла загасить, если бы наши пацаны не увезли ее.

- Ну, не знаю. Она ведь женщина, а у женщин бывают бзики…

- Она - не женщина! - взрычал Сильвер, и скрюченный его палец яростно закачался перед лицом Зимина. - Заруби себе это на носу! Она - кто угодно, но не женщина! Если хочешь знать, эта лярва пятнашку отмотала на зонах. Пятнашку, вкуриваешь! Считай, вот с такусеньких лет по колониям шлялась. Тут не всякий здоровый жлоб выдержит, а она только крепче стала. В зале своем штангу тягает, по боксерской груше стучит, в авторалли даже разок участвовала.