гасить.
- А ты, значит, с оружием бежал?
Стас скромно кивнул.
- Круто… - словно невзначай она шагнула ближе, почти надвинулась своей необъятной грудью. Зимину даже показалось, что ее проглядывающие сквозь ткань соски, заметно увеличились в размерах. И пахнуло неприкрытым женским желанием, заставившим Зимина поневоле отшатнуться.
Слов нет - перед ним стояла первостатейная хищница, с огромными несколько выпуклыми глазами, ярко накрашенными губами и черным, поблескивающим, словно воронье крыло, ежиком на голове. И все бы ничего, но дело осложнялось тем, что хищница по совместительству являлась еще и опытной уголовницей. Не зря так шарахнулись от нее подростки. Зимин не сомневался, что Любашу в лагере действительно боятся как огня.
- Хмм… А ты ничего, Капитанчик! И видно, что качался.
- Какое там! - баловался.
- Ну, а к нам в зал заглядывал, баловник?
- Да нет, пока не приглашали.
- Ну, так я приглашаю. Видишь тот домик с чешскими стеклами? Там у нас и сауна своя, и тренажерный зал, и даже небольшой бассейн с бильярдом.
- Круто устроились!
- А ты как думал! Не ты один капитанить любишь. Кто хочет жить хорошо, тот хорошо и живет.
- А кто живет плохо, тот, значит, жить хорошо не желает?
- Получается, что так. - Запрокинув голову, Любаша посмотрела на изготовленный Стасом флюгер. - Ты, я вижу, и мастерить умеешь. Это в тему. А то был тут у нас до тебя плотник один, так у него руки из задницы росли.
- Что же он тут делал?
- Да малолеток портил. Что ему еще делать? Вешалку прибить и ту не мог.
- Ну, с вешалкой я как-нибудь управлюсь.
- Я уже поняла. - Любаша приблизилась еще на десяток сантиметров, и грозные ее соски словно бы невзначай коснулись тела Зимина. Голос хозяйки лагеря съехал вниз на добрую октаву, став глухим и вязким. - Слушай, красавчик, может, ты и нам флюгерок сообразишь?
Долгие церемонии это дамочка явно не любила, и Стас грубовато взял Любашу за локоть, не позволяя ей совсем уж откровенно прижаться.
- А что бы ты хотела - еще одну ящерку?
- Я много чего хочу, Капитан… - Любаша зазывно улыбнулась. Крепость пальцев Зимина ее явно не смутила. С волками жить - по волчьи выть, а эту престарелую красотку любили исключительно волки. - Меня, к примеру, сумеешь изобразить?
- Тебя? - удивился Стас. - Это как же? В фас или профиль?
- А сам подумай. Если Капитан, значит, должен соображать. - Любаша вновь ткнула его в грудь кулаком, игриво похлопала по плечу - и даже не похлопала, а скорее погладила. Положительно, она заводилась с пол-оборота. У нее и в глазах заплясали масленые отблески - словно зажгли пару восковых свечек.
- Я подумаю, - пообещал Стас. - А ты поразмысли насчет своей прически.
- Что, что? - брови ее скакнули вверх.
- Я в том смысле, что зря ты стрижешься коротко.
- Это еще почему?
- Да потому что волосы у тебя красивые. Такие наоборот напоказ выставляют.
- Да?… - она невольно огладила собственную макушку. - А ты и впрямь симпатяшка.
- Спасибо.
-В зал-то приходи, поглядим, чего ты в деле стоишь. Прямо сегодня и забегай.
- Я подумаю.
- Ну, думай-думай. И о флюгере не забывай. Успеешь к завтрашнему вечеру?
- Чего ж не успеть, успею.
- Правильно отвечаешь, молодец! - посмотрев в дальний конец двора, она жестко усмехнулась. - А вон и твой пес цепной ковыляет. Сильвер гребанный! Пора, пожалуй, прощаться…
Обернувшись, Зимин разглядел приближающегося завхоза. Тот и впрямь спешил, сильно припадая на одну ногу, с усилием толкаясь самодельным костылем. Возможно, завхоз хотел сказать что-то Любаше, но говорить с ним последняя явно не желала.
- До встречи, красавчик! Жду от тебя флюгера! - хозяйка лагеря похлопала его по щеке и, грациозно развернувшись, легким шагом двинулась прочь. Угнаться за ней было непросто, и бедный Сильвер, конечно же, остался с носом.
- Ну, лахудра! Удрала таки! - тяжело дыша, Сильвер остановился возле Зимина. Стасу показалось, что в лице его читается какая-то неуверенность.
- Хотел у нее что-то спросить?
- Хотел… - завхоз хмуро уставился на голый торс Зимина. - А ты здесь чего растелешился? Нашел, где титьками сверкать? Хоть бы майчошкой прикрылся!
- Так жарко ведь!
- Не пудри мне мозги, парень! Жарко ему стало!… - приблизившись вплотную, одноглазый завхоз по-змеиному прошипел: - С огнем играешь, паря! Не заиграться бы.
- Что-то не очень я тебя понимаю, Сильвер.
- А тут и понимать нечего! Интересуется тобой народ!
- Какой еще народ?
- А такой! Уже и Папа про тебя спрашивал, и Любаша - сама вон приползла. А с пацанами зачем вяжешься? Гусак со своими сопляками уже второй раз кровью умываются. Не слишком ли много волн, матросик?
- По-моему, все нормально.
- Нормально? - мохнатые брови Сильвера скакнули вверх. - Да ты хоть понимаешь своими куриными мозгами, что меня по твоей милости прикончить могут!
- Как это?
- Да очень просто! Станешь шушукаться за моей спиной, и нарисуют мне вилы. А после и сам с Папиными мокасинами познакомишься.
- Какими еще мокасинами?
- Увидишь, поймешь. А может, и почувствуешь! Только поздно уже будет… - губы Сильвера брезгливо дрогнули. - Вот я и спрашиваю: чего ты добиваешься, козлик?
- Ничего. - Стас пожал плечами. - И про Папу твоего я ничего не знаю, и за Гусака не ответчик. У пацанов гормональный токсикоз, кулаки чешутся, - вот и нарываются.
- А с Любашей о чем базарили?
- Любаша мне флюгер для резиденции заказала, только и всего.
Сильвер окинул Зимина медлительным взглядом - так словно снимал мерку для гроба. В сомнении пожевав губами, качнул головой.
- Ой, не знаю, парень, откуда ты, но чую - тухлецой от тебя попахивает. Ведь не дурак - сам должен понимать, на какие неприятности напрашиваешься. И ведь напросишься, точно тебе говорю!
- Да брось ты пугать! Чего, в самом деле, горячку-то пороть? Ну, сварганю им флюгер - что тут плохого? Я ж не бездельничать сюда приехал.
Скрюченный палец ткнулся Зимину в грудь.
- А вот это еще надобно выяснить, зачем ты сюда приехал! Сдается мне - ты и сам не прочь помаячить у Любаши на глазах. А ведь я говорил тебе: не вяжись с этой стервой! Говорил или нет?
- Ну, говорил. Что дальше?
- А то, что с этими ребятками даже одним воздухом лучше не дышать! Твое дело - провода да гвозди, а про все остальное забудь! Если, конечно, хочешь свалить отсюда живым.
