– Езус Мария, где я достану комплекс программ для автопилота космического зонда? В сугробе откопаю?
– Брат, – влез Смайлик. – Ты спасатель, или где?
– Спокойно, малыш. Вопрос риторический.
– На связи борт 0613. Говорит капитан логгера Катти Снарк Сино Кику. У нас проблема.
– Я вас слушаю, Сино. Всем бортам, тишина в эфире!
– Диспетчерская, спокойнее, у нас маленькая проблема. Совсем крошечная, с ноготок. В автопилотах обоих зондов нарушена целостность матобеспечения.
– Повторите…
– Я непонятно выражаюсь? Вирусы в автопилоте. Версию 6.22 я наизусть знаю. Размеры файлов не те, внутри мусор. Перешлите нам нормальную версию.
– Борт 0613, почему вы решили, что в зондах испорчено матобеспечение?
– ворвался в эфир знакомый сердитый голос.
– Алло, Санта, у вас в диспетчерской посторонний?
– Не совсем посторонний, курсант. Это ваш. Представитель деканата.
– Тогда передайте ему, что если первая команда файла – безусловный переход куда-то в конец, а длина файла увеличилась, то это больше всего напоминает компьютерный вирус. Запускать зонд, когда в автопилоте вирус
– это значит потерять зонд, вы согласны? Отлично! Внутренний голос говорит мне, что у представителя деканата есть чистая версия 6.22. И передайте ему привет от экипажа. Большой и пламенный.
– Вас понял, капитан. Ваш представитель интересуется, где вы подцепили вирус.
– Диспетчер, понимаете, у нас зачетный полет. Вирус этот не настоящиий, и кто подсадил его в автопилот зонда, мы знаем. Может, вирус даже безвреден. Но по правилам игры мы должны считать его настоящим и опасным. И действовать должны так, будто не знаем, откуда он взялся.
– Кто же с вами в игры играет?
– Деканат, конечно! Тяжело в учении – легко в раю! – рассмеялась Кику и отключила микрофон. Улыбка сползла с ее лица. – Ну как? Я не переиграла?
Лаура отключила грависвязь, свист спин-генератора постепенно затих.
– Тосика, вы быль великолепны! – принялся дурачиться Смайлик. – О таком я даже в комиксах не читал.
– Думаешь, в деканате любят комиксы?
– Я об этом не подумал.
– Тогда считай прыжок к Сатурну.
– А как же Юпитер?
– Не будем, мальчики. Полет по строгой классической схеме.
– … Аппараты товсь! – осипшим голосом скомандовала Кику.
– Крышки открыты, зонды к запуску готовы – эхом отозвался Борис.
– Первый – пошел! Второй – пошел!
– Первый ушел… Второй ушел!
– Палмер!..
– Спокойно, кэп. Сейчас отойдут на пятьсот футов и начнут.
– Сто пятьдесят метров! Ну когда ты по-человечески говорить начнешь?
Борис никогда не видел старта зонда. Лепестки диафрагмы бесшумно разошлись по его команде, открыв иллюминатор. Сатурна он не увидел. Но кольцо выглядело потрясающе! Вблизи оно напоминало Млечный путь, только в тысячу раз ярче. Зонды, напротив, с торца не смотрелись. И тут на первом включились маневровые двигатели. Узкая, словно луч прожектора, яркая струя газа ударила метров на тридцать, постепенно тускнея и расширяясь. И сразу же включился маршевый двигатель.
– Борис, немедленно закрой иллюминатор! Мы же рядом с кольцом. По уставу не положено!
– Есть, кэп, – вздохнул Борис и захлопнул диафрагму. Стальные лепестки сошлись, прикрывая стеклолит от микрометеоритов. – Там такая красота…
– Первый закончил маневр. Второй закончил маневр, – доложил Смайлик.
– Коррекция орбиты прошла успешно… Прошла команда на раскрытие антенн. Пошла информация с зондов. Зонды в рабочем режиме!!!
– Лаурка, мальчики, мы справились, справились!
– Сначала нужно вернуться, – холодно заметила Лаура.
– О, боже! – схватился за голову Борис. – Все пропало!
– Почему?
– Я запер инструктора в каюте три дня назад. Он молчит. Не кричит, не барабанит в дверь. Может, он умер?
– Бори, в экипаже я медик, а не ты! За здоровье экипажа отвечаю я!
– возмутилась Лаура.
– Ты о чем?
– О том, что Барга получает трехразовое питание. И пока не жаловался.
– Пилот, курс домой, – скомандовала Кику.
– Экипаж, становись! Р-равняйсь! Смир-рна! – звонко скомандовала Кику.
– Вольно, курсанты. Отставить формальности. Докладывайте.
– Курсант Сино. Полетное задание выполнено!
– Замечание, жалобы, предложения есть?
– Никак нет! – отрапортовала Кику. Борис робко поднял руку.
– У меня есть. Только это не по нашему полету, а вообще.
– Так есть, или нет?
– По полету нет. Вообще есть. Вы ведь сказали отставить формальности.
Барга за спиной декана фыркнул, и тот сердито обернулся на него.
– Говорите, курсант.
– Курсант Перов. На Катти Снарк… На логгере много свободного места во втором трюме. Зачетные полеты длятся долго. Больше недели. На логгере невесомость, а у экипажа много свободного времени. Если установить во втором трюме спортивные снаряды и тренажеры…
– У вас в полете было много свободного времени, курсант? – декан почему-то грозно взглянул на Баргу.
– У меня – нет. Логгер был в довольно запущенном состоянии, – начал мямлить Борис. – Но мы работали… Еще два-три полета, и бортинженеру там нечего будет делать… Тогда тренажеры очень пригодились бы. Две недели невесомости…
– Спасибо, курсант. В следующий раз будьте внимательней. Если ваш капитан сказала, что предложений нет, значит их нет. Все ясно?
– Так точно!
– Всему экипажу зачет и семь дней отпуска.
– Ур-р-ра!!!
– Все свободны!
– Садись, Петр Захарыч. Это ты называешь отчетом? – декан сердито бросил на стол несколько скрепленных вместе листков. – Знаешь, как это называется? Бабушка надвое вилами на воде писала.
