доходы с движимого имущества стали давать права одинаковые с доходами от поместий. Этим уничтожилась последняя привилегия землевладельцев и высшего сословия, и каждый гражданин получил право быть избранным в совет 500, в архонты, а, следовательно, и в ареопаг.
Важные реформы, которыми знимался Фемистокл на родине, не могли быть проведены без его личного участия, поэтому он, несомненно, и отказался в 479 г. до н. э. от командования афинским флотом. Он имел полное право на это, так как своим гениальным созданием и руководством флота привлек на свою сторону и сделал сторонниками наступательной морской политики, создавшей величие Афин, не только самого Аристида, но и всех сознательных людей.
Его влияние не ограничивалось пределами Афин, но распространилось на весь истмийский союз, который вначале не разделял мысли о необходимости полного уничтожения персидского флота и вообще отказался от ведения морской войны, но затем уже весной 478 г. до н. э. сосредоточил у острова Эгины флот из почти ста кораблей. Пелопоннесский отряд состоял всего из 20 кораблей, правда, под начальством самого царя Павсания, афинский – из 30 кораблей под начальством Аристида и Кимона, сына Мильтиада; остальные 50 судов принадлежали другим союзникам.
Павсаний, стяжавший всеобщее уважение как военачальник во время Платейской битвы, без возражений и претензий со стороны афинян получил общее командование флотом. Это был совсем не такой человек, как Леотехид; он отличался энергией и выдающимся умом, но вместе с тем был очень самолюбивым и лукавым. Он немедленно начал наступательные действия, но не против Малой Азии, а против Крита, имевшего важное стратегическое значение, благодаря своему положению у края Архипелага. Население последнего состояло частью из греков, но принадлежал он персам.
Несмотря на свою значительную величину, остров был завоеван в очень короткий срок, и флот для открытия свободного пути к Понту двинулся на север, по прошлогоднему пути афинян, через Геллеспонт и Босфор до Византия, ставшего, благодаря своему благоприятному местоположению, цветущим торговым городом и важнейшею крепостью персов со времени их похода в Скифию. Появление у Византия греческого флота было настолько неожиданным для персов, что греки уже летом 478 г. до н. э. овладели городом, несмотря на его сильные укрепления, взяв при этом, кроме богатой добычи, много пленных, в числе которых оказались близкие родственники персидского царя.
Этот новый успех был гибельным для Павсания, так как его высокомерие обратилось в манию величия. Еще до этого богатая добыча Платейской битвы так вскружила голову спартанцу, воспитанному в строгости и простоте, что он начал считать себя выше всех союзников и вести разнузданную жизнь.
Как завоеватель Крита и Византия, он возомнил о себе еще больше. Получив несметную добычу и пристрастившись к восточной роскоши, он уже был не в состоянии вернуться к стеснительным и скромным условиям жизни своей родины. Во время стоянки флота в Византии у него возник план сделаться повелителем всей Греции при содействии персов. Для этого он, при посредстве знатных персидских пленников, отпущенных им на свободу, вошел в сношение с находившимся в Сардах Ксерксом.
Одновременно с этим он изменил свое обращение с подчиненными и, дав волю своему властолюбию, стал пороть провинившихся плетью, как будто они были его рабами. Спартанцев он, разумеется, щадил, но остальных греков третировал и налагал жестокие дисциплинарные наказания; так, например, он заставлял людей стоять в продолжение целого дня с тяжелым железным якорем на плечах. Когда Аристид упрекнул его за это, он не захотел его даже слушать.
Следствием этого было всеобщее недовольство, дошедшее, наконец, до того, что ионийцы отказались повиноваться и едва не пустили ко дну корабль Павсания вместе с ним самим. Греки обратились к Аристиду и Кимону, стяжавшим симпатии своим мягким обращением, с просьбой о защите, предложили им заключить новый союз и встать во главе его.
Те согласились, и весной 477 г. до н. э. возник новый морской союз, известный под именем делосско- аттического – маленький, но священный островок Делос, бывший некогда центром старой морской амфиктонии, имел у греков особенное значение, а потому и был выбран центром нового союза.
Одновременно с этим Павсаний, на которого в Спарту поступило много жалоб, был отозван эфорами при помощи пелопоннесской эскадры, посланной для этой цели. Он повиновался, так как к открытому выступлению еще не был готов, и поручил управление Византием и, вероятно, и Сестосом, своему единомышленнику Гонгилу. В Спарте не смогли доказать изменческих замыслов Павсания, но, тем не менее, он был смещен со своего поста, и вместо него в Византий был послан некий Докрид с маленькой эскадрой для принятия командования. Но союзники по его прибытии решительно отказались ему подчиняться, и он вынужден был вернуться со своими кораблями обратно.
Спарте уже наскучило вести войну с персами, перенесенную теперь на море, стоившую больших денег, угрожавшую новыми потерями людей и, кроме того, содействующую разложению строгих спартанских нравов. Поэтому Спарта отказалась от дальнейшего участия в этой войне, предоставив ее ведение Афинам. Таким образом, морская гегемония перешла к Афинам без борьбы и без нарушения союза, заключенного в 480 г. до н. э. в Истме. Цель Фемистокла была осуществлена: Афины достигли неоспоримого превосходства на море.
Фактически Афины обладали всеми данными для получения морской гегемонии еще при заключении истмийского союза в 481 г. до н. э., но Фемистокл решил отказаться от притязаний, несмотря на подавляющий перевес афинских кораблей над спартанскими, ради того, чтобы не нарушать согласия в деле национальной обороны.
Афинские командиры в Византии, несомненно, приняли очень охотно предложение союзников взять на себя главенство и немедленно приступили к заключению морского союза, в который под руководством Афин могли выступать, в качестве равноправных членов и не теряя своей независимости, все греческие государства. Целями союза были отражение нападений персов и защита от них всех членов союза, охрана свободы моря и морских сношений и торговли, особенно в Понте; наконец, нападение на персидские берега и грабеж их для возмещения убытков, понесенных союзниками во время персидских нашествий. Словом, союз преследовал только военные цели, тем более, что часть греческих прибрежных городов еще находилась в руках персов.
Одновременно было решено, что каждый член союза обязывался вносить известную сумму на ведение войны, как платили раньше спартанцам при ведении войны сухопутной. Государства, обладавшие военными кораблями, должны были предоставить их с командами союзу и содержать на свой счет; те же, которые не имели кораблей, облагались денежным налогом. Афины, как первенствующая держава, осуществляли верховное командование над флотом, распоряжались деньгами, имели председательское место на союзном собрании и обладали правом его созыва.
Союзный совет собирался и заседал в храме Аполлона на острове Делосе, в этом же храме хранились все ценности союза, для управления которыми имелись особые союзные казначеи. Каждый член союза имел право голоса и все вопросы (о войне, мире и пр.) решались голосованием.
Распределение налогов союзники единогласно поручили Аристиду, который своим незапятнанным бескорыстием и самоотверженностью, а также доброжелательным отношением к людям, заслужил всеобщую симпатию и любовь. Он принял это трудное поручение и, объехав всех союзников, немедленно выполнил его ко всеобщему удовлетворению. Его распределение налогов даже в следующем поколении считалось образцовым.
Матрикулярные взносы взимались через каждые четыре года. Предположения, что сумма этих взносов достигла с самого начала 460 талантов, следует признать ошибочными. В первые годы она равнялась лишь 154 талантам, и лишь через пять лет, с присоединением новых членов союза, достигла упомянутой цифры и даже превысила ее.
Для упрощения делопроизводства все члены союза первоначально были разделены на три округа: геллеспонтский, к которому принадлежали города у Геллеспонта и Босфора (за исключением Фракийского Херсонеса, а также островов Тенедос, Проконнес и Безбик в Пропонтиде); ионийский, – к которому принадлежали острова малоазийского побережья от Лесбоса до Самоса, а также вступившие в союз ионийские и эолийские города; наконец, островной округ, который составляли Делос и Кикладские острова, кроме Андроса, и Эвбея без Кариста; в этот округ не вошли, однако, мелкие острова, лежащие севернее Эвбеи вдоль греческого побережья вплоть до Фракии.
Переход гегемонии в морском союзе к афинянам изменил замыслы Павсания, которому удалось оправдаться от возведенных на него обвинений в Спарте, где он пользовался общим уважением и обладал
