'Как ты справился с этим?' спросил Уильям, его глос звучал по-настоящему заинтересованно, а не развязно-расслабленно на этот раз. 'Я знаю женщин, и эта более решительна, чем другие. И, ну, ты не проявляешь твердость характера в вопросах, в которых она заинтересована.'
Аэрон проигнорировал колкость. 'Лисандер помог.'
Лисандр. Ангел. Элитный ангел. Он был наставником Оливии, тем, кто убил Аэрона, и единственным человеком, достаточно влиятельным, чтобы удержать изобретательную женщину, такую как Оливия, в далеке от ее мужчины.
'Она будет ненавидеть меня, когда все это закончится', мрачно добавил Аэрон.
Амун уловил большую часть его мыслей. Аэрон почти отказался от этой поездки, чтобы предотвратить то, что случилось, и это наполнило его виной. Оливия была его жизнью, его будущим. Он любил ее больше, чем себя, больше, чем своих друзей. Она была всем для него. Но он не был бы воином, в которого она влюбилась, если бы оставил Легион здесь умирать. И все же он не мог вытерпеть мысль о том, чтобы привести невинную Оливию в это темное, дьявольское место.
Она была здесь раньше, несколько демонов напали на нее и сорвали крылья. Воспоминания все еще беспокоили ее время от времени, и Аэрон никогда не хотел, чтобы ей пришлось вновь пережить те беспомощные моменты. Таким образом, он обманул ее, заставив остаться с Лисандром, который теперь держал ее пленницей на небесах.
Несмотря на все, часть его хотела вернуться за ней и привести сюда, если это — то, что она хотела. Все что угодно, чтобы помешать ей возненавидеть его.
'Да, ты, вероятно, прав,' ответил Уильям после некоторых раздумий, доставая ножи, ножницы и коробку с медом. Он не высказал сочувствия. Но вообще-то, он никогда его не проявлял. 'Женщины не славятся своим прощением. Особенно женщины, которые проводили много времени с несерьезной богиней Анархии и кучкой кровожадных Гарпий.'
Аэрон рассердился на него, а воин только посмеялся. Этот смех вызвал в Аэроне агрессию и скорость его гребков увеличилась. Мягко, Амун забрал весла из его рук и приступил к гребле.
Из-за толщины тумана он мог видеть очень немногое. Однако, он начал различать то, что казалось булавочными уколами оранжево-золотого света. Возможно, проблески огня? Они приближались к Реке Флегетон?
Он повернулся так же медленно и легко, как греб, чтобы тихо попросить других проверить это. Пока он двигался, он заметил некоторую рябь на воде. Рябь, которая пробегала не от их лодки. Его кровь нагрелась, и это не имело никакого отношения к двухсот-градусной температуре.
Амун спокойно оставил весла в держателях и схватил оружие. Аэрон и Уильям заметили этот жест и последовали его примеру.
'Что ты видишь?' прошептал Уильям, изучая пристальным взглядом окружающую область.
Аэрон пригнулся, пристально всматриваясь в ночь. Минута прошла в напряженной тишине. 'Там другая лодка,' прошептал он назад. 'В нескольких ярдах впереди.'
Амун открыл свой ум, разрешая демону искать любые поступающие потоки сознательной мысли. Все, что он услышал, было: 'Должен умереть, должен умереть, должен умереть.'
Он понял, что это Харон, как только другая лодка вошла в поле видимости. Фигура, одетая в длинный, черный плащ, стояла в центре. У него был огонь вместо волос, и лицо, которое состояло только из кости. Хуже был только абсолютно пустой (и всё же шокирующий) взгляд, Амун понял, что глаза Харона были глубокими черными дырами, где тысячи душ, казалось, танцевали… или корчились в боли.
'Позволь мне разобраться с этим,' сказал Уильям.
'Да пожалуйста,' ответил Аэрон.
Уильям встал, и судно качнулось. 'Ты знаешь меня, старого друга. Это — я, Уильям Возлюбленный,' назвался он. 'Мы не причиним никакого вреда. Мы только хотим пройти.'
Старый друг? Уильям Возлюбленный?
Харон поднял обе руки и указал костистым пальцем на Аэрона и Уильяма.
О, дерьмо. Мысли Уильяма вторглись в ум Амуна. Догадываюсь, я не должен был уводить его жену, когда был здесь в прошлый раз.
Замечательно.
'Что это значит?' мягко потребовал ответа Аэрон.
'Это означает, что мы находимся в его списке на уничтожение,' ответил Уильям, звуча мрачнее, чем Амун когда-либо слышал. 'Стоит начать бояться. Очень сильно бояться.'
Амуна стражник проигнорировал. Ты ничего не сделал — Ответ ударил его, формируясь в виде мысли этого создания. Харон ощущал демона в Амуне и не беспокоился, войдет ли он в ад или нет.
Так же, как этим утром, он не возражал, если Гален войдет. Амун достал это из памяти Харона.
'Ты требуешь плату, это я знаю,' сказал Гален перед тем, как бросил отрубленную человеческую голову в лодку Харона.
Харон кивнул, принимая плату и схватил его за руку так, чтобы Гален мог пройти. Только Гален остался на месте, сжимая челюсти. Он посмотрел через плечо, скидывая руку Харона.
Снова Харон схватил его за руку сзади, провожая Галена вперед.
Гален провел рукой вниз по лицу. 'Я не могу. Еще нет. Есть кое-что, что я должен сделать на поверхности в первую очередь.' Он сжал руки в кулаки. 'Кто-то, кого я должен убить до того, как ублюдок убьет меня. Но я вернусь. И когда я приду, ты вспомнишь, что я уже заплатил за свой вход.'
'Мм, Амун, мужик,' сказал Аэрон, вытаскивая Амуна из его беспокойного видения. 'Ты слушаешь? Есть какие-либо идеи о том, что мы должны делать? Уильям говорит, что мы не можем смотреть в глаза ублюдку,
