Стояла середина сухой поры[40], поэтому кроме аллигаторов и черепах, на берегах реки появились и другие животные, томимые жаждой.

Зоркий Габоку вскоре заметил огромного муравьеда[41], покрытого черно-коричневой густой, довольно жесткой шерстью. На хребте животного шерсть торчала стоймя в виде гривы; по бокам свисала почти до самой земли.

Лодка шла вблизи берега и вынырнула из-за росших на берегу деревьев совершенно неожиданно для животного. Увидев лодку, муравьед сел на задние лапы, выставив вперед передние, вооруженные мощными когтями, более мощными и острыми, чем когти ягуара, как бы для защиты. Поняв, что на него не собираются нападать, муравьед, махнув пушистым хвостом бросился наутек.

Путешественники шли дальше не останавливаясь ни на минуту. Приближался полдень. Габоку неожиданно тихо воскликнул и резко повернул лодку к берегу. Один из гребцов бросил весло на дно лодки, схватил лук и стрелы. Почувствовав перемену курса лодки, задремавшие было Смуга и Уилсон проснулись и увидели крупное стадо пекари[42], переправлявшееся через реку. Смуга сразу узнал, что это были белобородые пекари, отличающиеся от обыкновенных крупным, белым пятном на нижней челюсти. Пекари распространены во всех лесных районах тропической зоны Америки. Живут в лесах стадами и легко преодолевают даже крупные водные препятствия. Стадо пекари как раз готовилось выйти на берег. Испугавшись внезапного появления людей, пекари стали спешно выскакивать на сушу. Индеец встал в лодке во весь рост. Заложил стрелу на тетиву лука и внимательно осмотрел все стадо. Выбрав молодого пекари, индеец в два выстрела уложил его на месте. Погрузив добычу на нос лодки, путешественники отправились дальше вверх по реке.

Еще до наступления вечера Уилсон сообщил Смуге, что они находятся уже на территории Перу. Матео, который прекрасно знал этот район, подтвердил сообщение Уилсона. Смуга был восхищен выносливостью индейцев, которые гребли весь день без отдыха и еды и, несмотря на это, оставались бодрыми и свежими[43]. Если только позволяли условия безопасности движения, они пели песни или шутили. Однако теперь уже пришло время отдохнуть. Поэтому все пассажиры лодки высматривали на берегу место удобное для разбивки лагеря.

Спустя некоторое время лодка пристала к берегу. Вытянув ее на песчаный берег, индейцы начали постройку шалаша. Смуга и Уилсон присели на борту лодки.

– Сегодня у Матео очень мрачное настроение, – начал беседу Уилсон.

– Неужели ему не на руку встреча с индейцами ягуа?

Смуга улыбнулся и взглянул на метиса, занятого свежеванием пекари.

– Прошлой ночью он пытался потихоньку расстаться с нами, – ответил Смуга после минутного молчания. – Стянул мои револьверы и хотел улизнуть на лодке. На его несчастье я вовремя проснулся. Пришлось немного намять ему бока.

– Вот бы подвел нас! Но почему вы говорите об этом только сейчас – изумился Уилсон. – Мы были очень беспечны. После бури заснули, как суслики! Неужели не проснулся ни один сюбео?

– Нет, но удивляться этому нельзя, – ответил Смуга. – Ведь они не знают о предательстве Матео, а буря и туман на реке вселяли уверенность что тикуна не нападут и спать можно спокойно.

– Это правда, но теперь, думается, надо предупредить сюбео, рассказав им о предательстве метиса.

– Нет, пока еще нет! – возразил Смуга. – Теперь нам легче не допустить до бегства Матео, чем потом защитить его от справедливого гнева и мести разгневанных индейцев, которые никогда не прощают предательства. Если они узнают правду, нельзя будет поручиться за жизнь Матео.

– Пожалуй, вы правы, – согласился Уилсон. – Поэтому нам надо теперь сторожить Матео, сменяя друг друга.

– Я потому и рассказал вам о попытке метиса бежать от нас. Мы подходим к земле племени ягуа. Не исключено, что Матео связан с ними ближе, чем сам об этом говорит. Если это не предусмотреть, он может причинить нам много зла.

– Я теперь знаю, почему вы так поздно проснулись. Как видно, ночью вы совсем не спали? Сегодня я первый буду дежурить, – сказал Уилсон.

– Прекрасно, вы меня разбудите в час ночи.

Ночь прошла спокойно. Смуга, который сменил Уилсона после полуночи, поднял всех еще до восхода солнца. Рассвет застал путешественников в пути. Вскоре они вошли в устье реки Ягуас. Теперь путешественники внимательно рассматривали оба берега реки; по уверениям Матео они уже находились вблизи поселений индейцев ягуа.

Лодка длительное время тихо шла под защитой свисающих над водой крон прибрежных деревьев. Опытные гребцы работали почти бесшумно, тихо и осторожно опуская в воду лопатки весел; все сидели молча, не делали лишних движений. Поэтому можно не удивляться, что по берегам бродили непуганные дикие животные. Индейцы сюбео изредка бросали на них взгляды, но не прекращали гребли. Однако, когда вблизи раздалось тихое фыркание, индейцы, как по команде вытянули весла, положили их поперек лодки, а сами застыли без движения.

Спустя несколько минут послышались звуки похожие на собачий лай: «Гирк! Гирк! Гирк!» – раздавалось вокруг. Рядом с лодкой появилось стадо, плававших в воде животных. Вместо того, чтобы фыркать от удовольствия, как это делали они раньше, теперь животные стали лаять.

Это были бразильские выдры[44], вид, встречающийся только в Южной Америке.

Тем временем выдры окружили плывшую по течению лодку со всех сторон, и громко лаяли, выражая свое неудовольствие. Индейцы сюбео молчали и старались не обращать внимания на плавающих вокруг лодки животных. Они терпеливо ждали, пока выдры сами не уплывут от них.

Метис Матео, хотя и считал себя белым человеком, тоже сидел неподвижно, как и индейцы. Смуга и Уилсон не считали возможным нарушать обычаи спутников и тоже молчали. Они знали, что индейцы сюбео не охотятся и не нападают на весьма распространенных на континенте выдр. Как видно, с выдрами связано какое-то суеверное предание или верование.

Играя вокруг лодки, выдры показывали все свое непостижимое искусство плавания. Они то ныряли в