Збышек, помогая себе жестами рук, задал этот вопрос. Прокаженный вытянул обрубок руки, указывая на запад. Путешественники поехали в ту сторону.

И якуты, и эвенки изгоняли прокаженных из поселений. Время от времени волость выделяла несчастным немного продуктов или одежды, но зато больные не имели права подходить к жилищам здоровых людей. Путешественники долго не могли забыть вида туземцев, больных этой страшной, неизлечимой болезнью. Они погоняли лошадей, желая как можно скорее выбраться из леса, где находились мертвецы и заживо погребенные – прокаженные.

Смуга задержал караван в небольшом каменистом распадке лишь после того, как совсем стемнело. По его расчетам, они были уже недалеко от тракта. Хотя они больше не ожидали погони, но не разводили костров и не ставили палаток. Только для Наташи построили из веток шалаш. Он состоял из одной наклонной стенки, которая немного защищала от дождя и ветра. Поужинали сухими продуктами, напились воды из ручья, после чего легли спать в спальных мешках. Мужчины, за исключением Збышека, посменно дежурили, охраняя лагерь.

Звездная, холодная ночь прошла спокойно. С рассветом путешественники уже снова были на конях. Задолго до обеда они подъехали к краю обширного луга. Несколько стогов сена свидетельствовали о том, что где-то близко находится якутское селение. Смуга остановил караван. Через бинокль он внимательно рассматривал холмистую местность. Вдали виднелись темные контуры хат. Однако из труб не шел дым. По- видимому, туземцы еще жили в своих летних урасах. Усталые лошади путешественников тянулись к стогам сена. После краткого совещания Смуга решил остановиться здесь на отдых. По местным обычаям любому путешественнику разрешалось воспользоваться сеном для своей лошади.

Пока лошади, с ослабленными подпругами у седел, хрустели сеном, всадники тоже завтракали. Немного отдохнув, стали готовиться в дорогу. Смуга опять ехал впереди. Он как раз въезжал на мягкий склон холма, с вершины которого хотел осмотреть окрестности. Добравшись до вершины, он соскочил с коня. Взглянул на узкую полосу равнины, открывшейся перед ним. Тракт из Невера в Алдан находился не дальше нескольких сот метров. По дороге ехала группа всадников, направляясь с юга на север. Смуга достал бинокль. Увидел довольно крупный отряд, состоявший из якутов-охотников в сопровождении нескольких казаков. Не теряя времени, Смуга быстро отпрянул назад и укрылся за холмом. В этот момент караван шел по открытой местности, и его легко могли заметить с дороги. Как только Смуга очутился за холмом, он стал подавать своим товарищам предупредительные знаки.

Вдруг откуда-то из-за холма послышались выстрелы.

Значит, солдаты их заметили! Услышав выстрелы, ехавшие позади каравана быстро присоединились к основной группе. Все направились на восток, где чернела полоса леса. Смуга пропустил вперед Вильмовского с двумя ссыльными и вьючным конем.

Из-за холма показались солдаты. Это, по всей вероятности, была погоня, которая после двух дней безрезультатных поисков возвращалась в Алдан. Об этом свидетельствовали крики и выстрелы, которыми солдаты пытались задержать группу удаляющихся всадников.

– Чтоб их тайфун унес! Они нас догонят! – воскликнул боцман, оглядываясь.

Смуга оглянулся тоже. Внимательно измерил взглядом расстояние, отделяющее караван от погони.

– Догонят нас, – сказал он. – Мы должны их задержать!

Он осадил коня. Боцман и Томек последовали его примеру. В одно мгновение всадники повернулись лицом к погоне.

– Целиться в лошадей! – приказал Смуга.

Три путешественника дали залп. Они промахнулись, потому что испуганные кони чуть не сбросили их с седел. Солдаты сразу рассыпались цепью. Три беглеца выстрелили еще раз. На этот раз удачнее. Два всадника упали на землю вместе с лошадьми. Следующий залп вынудил погоню принять меры предосторожности, Солдаты уменьшили скорость погони и еще больше растянули цепь.

Смуга посмотрел в сторону леса. Вильмовский уже подъезжал к первым деревьям.

– Теперь – галопом за ними! – приказал Смуга.

Припав к гривам лошадей, три смельчака помчались вперед. За ними послышались протяжные крики.

– Они пытаются нас окружить, фланги цепи изогнулись вперед! – крикнул он товарищам.

– Да, они пытаются нас окружить, – ответил боцман.

Путешественники пришпорили лошадей, которые в диком галопе мчались, чуть-чуть не касаясь брюхом земли. Лес из карликовых деревьев был уже совсем близко. Вдруг над головами беглецов послышался свист пуль. Они как раз добрались до опушки леса. Конь Томека заржал, бросился в сторону, а затем грохнулся оземь. К счастью, Томек успел выхватить ноги из стремян, сделал в воздухе сальто-мортале и упал на спину на подстилку из мягкого мха. Несколько минут он лежал, словно лишившись чувств.

Его друзья с трудом осадили своих лошадей и спешились. До путешественников донесся триумфальный крик погони. Но Томек вскочил на ноги еще до того, как к нему подбежали испуганные Смуга и боцман.

– Что с тобой? – крикнул Смуга.

– Со мной ничего... А вот коня убили, – успокоил он друзей.

– Прыгай на мою клячу! – крикнул боцман. Он подхватил друга под мышки и, подняв, как перышко, посадил на свою лошадь.

– Томек, лети вперед и задержи отца, – приказал Смуга, поднимая с земли винтовку юноши. – Видно, придется драться... Скорее, мы сами не сможем задержать погоню.

Томек прикусил губы. Вскачь помчался к отцу.

Спрятавшись за стволом дерева, Смуга спокойно приложил приклад винтовки к плечу. Целился недолго. Ближайший к нему всадник упал на землю, широко раскинув руки. Смуга непрерывно стрелял. Тем временем боцман снял седло с убитого коня Томека. Потеря скромных личных вещей в этом суровом краю была почти равносильна смерти. Забросил седло на коня Смуги. Потом спрятался за раскидистой березой и вместе с приятелем стал стрелять в сторону врагов.