взгляд?

Купец ответил:

– Высок бамбук в саду хана, а глаза вашего слуги и младшего брата стары. Бамбук хана растет быстро. Пыль гонцов ест мои глаза. Этот бамбук чрезвычайно красив, – вероятно, после опустошений войны нельзя много достать его. Теперь я состарился, наступает срок моего возвращения, – удели мне несколько десятков стволов, они будут закрывать зрение. Нам жаль, когда мы теряем какую-нибудь вещь, тем более жаль большой страны.

Хорошо были охранены китайские города от китайцев. Пишет Марко Поло, называя областью Китая то, что сейчас называют Северным Китаем, и именем Манги – южную часть страны:

«Во всех областях Китая и Манги и в остальных его владениях есть довольно предателей и неверных, готовых возмутиться, а потому необходимо во всякой области, где есть большие города и много народу, содержать войска; их располагают вне города, в четырех или пяти милях; а городам не позволено иметь стены и ворота, дабы не могли препятствовать вступлению войск. И войска, и их начальников великий хан меняет через каждые два года. Так взнузданные народы остаются спокойны и не возмущаются.

Войска содержатся не только на жалованье, которое великий хан определяет им из дохода области, но и живут также своими многочисленными стадами, мясом, которое продают в городе, и на эти средства покупают, что им нужно. Войска расположены в разных местах, в тридцати, в сорока и шестидесяти днях. Если бы Кубилай собрал половину их, было бы их такое диковинное множество, что и не поверить».

Государство управлялось двенадцатью советниками. Среди них был некий сарацин по имени Ахмед.

Монгольским князьям и ханам Кубилай не доверял. Вот почему у него был такой большой двор. Он старался иметь всех возможных врагов у себя перед глазами, и возил их с собой, и одевал их, и поил их, и держал против них стражу.

Ахмед распоряжался всем управлением, наказывал преступников. Хан все делал по докладу этого сарацина. Если тот сарацин желал погубить кого-нибудь, говорил хану:

– Такой-то заслуживает казни. Оскорбил он ваше величество так-то.

Великий хан всегда отвечал:

– Делай как знаешь.

Народ, видя доверие великого хана к Ахмеду, боялся его. Был Ахмед великим взяточником, и любил он красивых женщин. Незамужних он брал в жены, а замужних отнимал у мужей. Были у него специальные сводники, узнавали они, где есть красивые женщины. Потом посылал их Ахмед к отцу девушки и говорил:

– У тебя есть дочь, отдай ее замуж за наместника, а мы устроим, что он даст тебе такую-то должность или такое-то назначение на три года.

Отдавал человек дочь Ахмеду. Ахмед шел к великому хану и говорил:

– Такой-то человек заслуживает награждения. А должность такая-то свободна.

И великий хан всегда отвечал ему:

– Делай как знаешь.

Все красивые женщины или делались его женами, или же подчинялись его желанию.

Было у Ахмеда двадцать сыновей, и с женщинами они поступали так же, как их отец.

Собрал Ахмед большие богатства, и властвовал он двадцать два года.

Врач-астролог и Марко Поло давно уже следили через звездочетов за Ахмедом.

Следил за Ахмедом, с другой стороны, Ван Чжу, который в течение последних девяти лет был товарищем сарацина по должности.

Другом Вана был офицер Чжан. Были они китайцы и мечтали о восстании.

Напасть на Кубилая было опасно. За Кубилаем были монголы. Легче было напасть сперва на Ахмеда; за Ахмедом были одни сарацины. Потом можно было разбить несториан и аланов, закрыться в городах и драться с монголами.

Чжан, называемый Марко Поло Чен Ху, командовал тысячью человек. Ахмед изнасиловал его мать, потом жену и потом дочь. Чжан терпел, потому что ему нужно было иметь солдат под своим начальством.

И Ван Чжу возвышался, и уж десять тысяч человек имел он под своим начальством.

Наступила весна, и отправился Кубилай со всеми своими баронами, с сокольничьими, с собаками, с соколами в Шаньду.

Ахмед остался в царском дворце наместником.

Отпраздновал хан трехдневный пир и уехал.

Ван Чжу и Чжан решили, что день настал. Так сказал им монах Гао по верным предзнаменованиям. Сказано было всем китайцам, что когда захватят дворец, то будет дан сигнал огнем, и каждый увидавший этот сигнал должен сам жечь сигнальные огни, и побегут сигналы по всему Китаю, узнают все города Китая и Манги, выйдут люди разом на улицу и убьют бородатых.

Китайцы по природе безбороды. Татары же, сарацины, христиане носили бороды.

Тут говорит Марко Поло:

«Нужно знать, что все китайцы не любят управления великого хана, потому что поставил он над ними татар и всего чаще сарацин, а этого китайцы не выносили, так как те обходились с ними как с рабами.

Великий хан овладел Китаем не по праву, а силою, и не доверял китайцам, а отдал страну в управление татарам, сарацинам и христианам, людям из его рода, верным, не туземцам».

У Ахмеда были плохие отношения с сыном Кубилая, принцем Чим Кимом. Принц шел на большие уступки китайцам.

Ван Чжу и Чен Ху в условленную ночь вошли во дворец. У всех дверей караул держали китайцы-воины. Ван Чжу сказал:

– Осветите дворец!

И послал Ван Чжу к Ахмеду, жившему в старом городе, гонца, как будто бы от сына Кубилая, сказавши, что приехал Чим Ким и зовет Ахмеда к себе.

Была ночь. Ветер дул из ворот Канбалу в ворота, сквозь решетки. Уже пробил третий бой, и по улицам ходили патрули.

Ахмед в воротах города встретил татарина по имени Кагатай, старшего начальника стражи. Ахмеда пропустили, но при начальнике стража была особенно внимательна и спросила, куда идет наместник.

– К Чим Киму, только что приехавшему, – ответил Ахмед.

Кагатай пропустил Ахмеда, а потом подумал: как мог проехать Чим Ким без его ведома? Взял несколько солдат и издали пошел за Ахмедом.

Ахмед проехал через пустынный город, подошел к стене. Ему спустили мост. Ахмед прошел ворота первой, второй и третьей стены. Между стенами было темно и прохладно. Теплые, сонные звери стояли на дороге. Дворец был освещен.

Ахмед взошел на лестницу дворца, взошел в тронный зал, стараясь не наступить на порог. На троне Кубилая сидел кто-то. Ахмед пал ниц.

Чен Ху ударил Ахмеда мечом по шее.

И ни Ахмед, ни голова его не узнали, что на престоле сидел китаец Ван Чжу.

Кагатай шел за Ахмедом и видел все в двери.

– Измена! – закричал он.

Был он человек быстрый, и пустил стрелу в Ван Чжу, и убил его на месте. И солдаты, которые были с ним, начали рубить и пленили Чен Ху. И из дворцов по углам и из среднего дворца выехали вооруженные татары и всякого, кого встречали они на пути, убивали, не спрашивая.

Занял Кагатай все вышки, пустил гонцов пеших и конных, стала везде стража, и китайцы не решились выйти на улицу из дверей, на которых были написаны имена всех живущих в домах. Никто не решился дать знак огнем. И пламя погасло, не разгоревшись.

Гонцы прибежали к великому хану. Великий хан не вернулся, потому что он не любил жары и понимал законы войны. Он оставил Кагатая свершать казни, для того чтобы потом приехать миловать.

По некоторым китайским летописям, следствие производил Поло. Поло на службе у Кубилая было несколько, и возможно, что здесь речь идет не про Марко Поло, но в книге, записанной со слов Марко Поло,