все их имущество и пошел к Рязани, сажая по городам своих посадников.
Не доходя 20 верст до города, Всеволод остановился возле села Добрый Сот и стал готовиться к переправе через Проню. Тут к нему прибыли рязанские послы с повинной головой и стали просить, чтобы он не ходил к их городу. Епископ Арсений со своей стороны несколько раз присылал сказать Всеволоду: «Господин великий князь, ты христианин; не проливай же крови христианской, не опустошай честных мест, не жги святых церквей, в которых приносится жертва Богу и молитва за тебя; мы готовы исполнить всю твою волю». Всеволод согласился даровать мир рязанцам, но с условием, чтобы они выдали ему остальных князей.
Затем он повернул к Оке и под Коломной переправился через нее. Следом за ним спешил епископ рязанский. Сильный дождь, сопровождаемый бурей, взломал лед на Оке. Несмотря на опасность, Арсений в лодке переехал реку и догнал Всеволода около устья Нерской. Епископ от имени всех рязанцев приехал просить великого князя об освобождении князей и окончательном примирении. Но просьба эта не имела успеха. Всеволод повторил прежнее требование, чтобы присланы были остальные князья, и велел епископу следовать за собой во Владимир, куда он прибыл 21 ноября.
Рязанцы собрались, подумали и решили на время покориться необходимости, то есть взяли остальных князей с княгинями и отослали их во Владимир. Впрочем, далеко не все рязанские князья потеряли свободу. Владимировичи Олег, Глеб, Изяслав – замечательно, что последний не был задержан, – недовольные тем, что Всеволод отдал Пронск не им, а муромскому князю, в следующем 1208 г. с половцами явились под стены города и послали сказать Давиду, что Пронск приходится им отчиной, а не ему. Последний не стал спорить и отвечал им: «Братья, я не сам набился на Пронск; посадил меня здесь Всеволод; теперь город ваш, а я пойду в свою волость». Князья уладились между собою. Давид отправился в Муром, а в Пронске сел Кир Михаил, Олег же Владимирович вскоре скончался в Белгороде.[54]
В том же году Всеволод III отправил в Рязань сына своего Ярослава, отпустив с ним епископа Арсения, а по другим городам разослал своих посадников. Но рязанцы недолго смирялись перед могуществом великого князя. Несколько месяцев спустя они нарушили крестное целование, в некоторых городах начались восстания, многие из владимирцев были заключены в оковы, а иные засыпаны в погребах или повешены. Очень может быть, что сами дружинники великого князя были причиной новых смут. Они, надо думать, позволяли себе слишком многое в покоренных городах и этим вывели из терпения жителей, и без того не отличавшихся мягким характером.
В этом движении принимал участие и Глеб Владимирович, ожидавший получить от великого князя больше, чем он получил на самом деле. По-видимому, он рассчитывал на рязанский стол и теперь с неудовольствием видел на нем Ярослава Всеволодовича. Летопись прямо говорит, что граждане рязанские вошли в сношения с пронским князьями Глебом и Изяславом Владимировичами и хотели выдать им Ярослава. Ярослав, узнав о заговоре, стал очень осторожен и послал известить обо всем отца. Всеволод немедленно пришел с войском к Рязани и расположился возле города. Ярослав вышел к нему навстречу. Явились и рязанские послы, но вместо изъявления покорности они начали говорить великому князю «по своему обыкновению дерзкие речи».
Тогда Всеволод приказал жителям выйти из города с женами, детьми и имуществом, которое они могли унести. Рязань была сожжена. Такой же участи подверглись Белгород и некоторые другие города, видимо те, в которых жители выступали против великокняжеских посадников.
Затем Всеволод пошел назад. Жителей разоренных рязанских городов он разослал по разным местам Суздальского княжества, а лучших людей и епископа Арсения взял с собой во Владимир.
Однако и теперь, после таких жестоких уроков, князья, остававшиеся на свободе, все еще не хотели смиряться перед могуществом Всеволода. Зимой 1209 г. Кир Михаил и Изяслав Владимирович, надеясь воспользоваться войной Всеволода с новгородцами, напали на его княжество и разграбили волости около Москвы. Но они не знали, что великий князь и новгородцы уже помирились. Всеволод послал против них сына Юрия, который на реке Тростне уничтожил дружину Изяслава. Последний едва успел спастись бегством; а Кир Михаил, не дожидаясь противников, поспешно бросился за Оку и потерял много людей во время переправы.
В следующем 1210 г. Всеволод еще раз послал войско в Рязанскую землю под начальством воеводы (меченоши) Козьмы Родивоновича, который завоевал берега реки Пры и с большой добычей воротился во Владимир.
Таким образом, третий этап борьбы Рязани с Владимиро-Суздальским княжеством кончился ее полным разгромом. О рязанских князьях более не слышно до самой смерти Всеволода III. Рязанские города были лишены права управляться даже чужим князем и должны были опять подчиниться владимирским посадникам и тиунам. Унижение было полное. Митрополит Матвей, приезжавший во Владимир мирить Ольговичей с Всеволодом, ходатайствовал об освобождении рязанских князей. Ему удалось только выпросить свободу княгиням.
«Завоевание это, однако, не могло быть прочным. Причина успехов, главным образом, заключалась в соединении сил, с одной стороны, и в разъединении – с другой, а также в самой личности великого Всеволода, который был умнее всех современных князей, хотя и уступал своему знаменитому брату в величавости политических стремлений, но так же, как и Андрей, верно, умел рассчитывать средства и ловко пользоваться обстоятельствами. Он, однако, не мог стать выше узких волостных понятий своего времени и не принял никаких мер, чтобы упрочить свои приобретения. Мало того, Всеволод сам своим завещанием приготовил неминуемые усобицы между сыновьями, предоставив старшинство не Константину, а Юрию».[55]
12 апреля 1212 г. во Владимире умер великий князь Всеволод Юрьевич, прозванный Большое Гнездо. Его сын Юрий, занявший владимирский стол, почти немедленно должен был вступить в борьбу с братом Константином Ростовским, а при таком условии отцовские завоевания были для него только лишним бременем. Рязанцы, недавно покоренные, еще не свыклись с новым порядком и тяготились зависимостью от посадников и тиунов чужого князя, тем более что оставались еще на свободе некоторые рязанские князья, как, например, храбрый Изяслав Владимирович и Кир Михаил, которые всегда могли явиться в своих отчинах с дружинами Ольговичей или с толпами половцев. Отсюда понятно, почему Юрий после первой же усобицы с Константином по совету младших братьев и бояр решился освободить рязанских пленников. Он одарил князей и их дружину золотом, серебром, конями, утвердился с ними крестным целованием и отпустил на родину.
Этим поступком Юрий одновременно избавлял себя от лишних забот удерживать в покорности рязанцев и мог приобрести себе союзников для борьбы с ростовским князем. Последнее условие, по всей вероятности, было одной из статей крестного целования. Однако неизвестно, чтобы рязанцы помогали Юрию против Константина, между тем как муромская дружина постоянно сопровождала его в походах. Напротив, судя по словам одного боярина перед Липецкой битвой, можно подумать, что рязанские князья держали сторону Константина.
Не все князья, плененные Всеволодом, вернулись в свою землю. Роман Глебович скончался во владимирской темнице. Брат его Святослав если и дожил до освобождения, то немного времени пользовался своим старшинством и, вероятно, вскоре умер, потому что имя его потом уже ни разу не встречается в рязанских событиях. Таким образом, первое поколение Глебовичей сошло со сцены во втором десятилетии XIII в. и уступило место своим сыновьям.
В 1216 г., после Липецкой битвы, Константин возвратил свое старшинство, утраченное на время по отцовскому завещанию. Незаметно, однако, чтобы он имел значительное влияние на дела Рязанской области, и совершенно неизвестны его отношения к соседним князьям. Великий князь, по-видимому, предоставил рязанцев самим себе и не хотел решительным образом вмешиваться в их внутренние раздоры. Такое поведение со стороны Константина объясняется, во-первых, дроблением Суздальского княжества, а во-вторых, миролюбивым характером великого князя, который свою деятельность исключительно посвящает устроению собственных волостей.
В 1217 г. рязанский князь Глеб Владимирович задумал избавиться от своих родичей-конкурентов и, по возможности, захватить их волости. В сообщники он взял своего брата Константина, жившего в Рязани и не имевшего удела.
Глеб пригласил князей-сородичей приехать к нему в Исады (на берег Оки, в нескольких верстах от Старой Рязани) для улаживания споров о волостях. Среди приехавших находились родной брат Глеба
