родину. Я подарю тебе восьмикомнатную квартиру в центре города, куплю тебе собственный ресторан, который назову твоим именем, машину, которую ты сама себе выберешь. Кроме того, я буду ежемесячно класть определенную сумму на твой личный счет. Все будет оформлено на твое имя. Тебе больше не придется работать. Ты будешь отдыхать и заниматься собой. Ты уже достаточно повкалывала.

– Да кто ты такой?!

– Обычный крупный бизнесмен.

– Бандит?

– Нет. Мой бизнес приносит хороший доход. У меня хватит денег, чтобы подарить тебе ту жизнь, о которой ты всегда мечтала. Только, помимо этого, мне бы очень хотелось, чтобы ты со временем меня полюбила. Я хочу на тебе жениться. Я хочу видеть тебя своей женой, я хочу иметь от тебя ребенка.

– Ты хочешь взять меня в долю? – неуверенно спросила я.

– Я хочу на тебе жениться. – Михаил громко рассмеялся. – Ты неисправима!

Услышав музыку, мы оба вскочили.

– Я жду тебя завтра в час дня в нашем мотеле, – сказал Михаил и вышел из гримерки.

Я перевела дыхание, чмокнула свое отражение в зеркале, выпила полную рюмку виски и вышла на сцену…

Столик, за которым сидел Михаил, был пуст. Я улыбнулась и подумала о том, что завтра ровно в час дня мы обязательно продолжим этот разговор. Я не знаю, как там насчет замужества, но то, что завтра в мотеле будет полумрак, вентилятор с большими лопастями, разгоняющий по комнате прохладный воздух, огромная расстеленная кровать и ОН, мой желанный, но совершенно незнакомый мужчина, я не сомневалась…

Я надену свои лучшие – «папиллоновские» – трусики, нет, лучше трусики фирмы «Комет», в «папиллоновских» я была в прошлый раз. И буду делать все, чтобы ОН, мой мужчина, был доволен.

Отработав программу, я ушла на кухню.

– Устала, милая? – участливо спросила пожилая повариха, ловко переворачивая румяные блинчики – фирменное блюдо нашего ресторана.

– Устала, – кивнула я.

Из зала доносился оглушительный свист. Публика требовала моего возвращения.

– Верка, ты выйдешь? – заглянул в кухню взмыленный Максим.

– Нет, не хочу. Программа уже закончилась, мне нужно отдохнуть.

– Ну и зря! Тебе что, бабки не нужны?

– Ладно, уговорил…

В тот вечер я была в ударе. Словно второе дыхание открылось. Подгулявшие мужики с легкостью расставались с деньгами. Каждая песня оплачивалась отдельно. Ближе к утру ставки возросли. В общей сложности мне удалось собрать около трех тысяч долларов. Часть из них, конечно же, пойдет в общий котел, но и после этого на руках останется кругленькая сумма…

– Ты что, загнуться хочешь? Ты бледная как смерть! Пожалей себя! Скажи всем: до свидания! Пусть расходятся! – попыталась образумить меня Любка.

– Не могу, Люба. Я ведь набрала почти трешку баксов! – задыхаясь, произнесла я. – Я же не дура от денег отказываться!

– Ну и сдохни из-за этой трешки! – разозлилась Любка.

– Вер, ты бы и в самом деле угомонилась,– вмешался Максим. – Кончай жатву, на сегодня хватит. Жадность до добра не доведет!

– Ой, кто бы говорил! – усмехнулась я. – Ладно, пару песенок спою и ухожу.

Последние минуты на сцене дались мне с трудом. Натруженные связки отказывались подчиняться. Но публике все было мало… В конце концов, выжатая как лимон, я уползла со сцены.

– Веруня, ты случайно не помрешь? – жалостливо посмотрев на меня, спросила Любка.

– А почему я должна помереть?

– Ты бледная как стенка.

– Любка, я за вечер трешку баксов сколотила!

– Это потому, что Карася не было. Был бы Карась, он бы тебе разгуляться не дал. Ты и так ресторану хорошую выручку сделала.

– Штуку отдам девчонкам-танцовщицам, пятьсот – ребятам из оркестра, а полторы возьму себе. Нормально! Полторы тысячи за один вечер!

Любка достала из кармана фартука смятые купюры и, улыбаясь, показала мне:

– Я тоже сегодня неплохо заработала. Это надо отметить! – Откупорив бутылку виски, она покачала головой и в сердцах произнесла: – Верка, я думала, что ты загнешься на этой сцене!

– Ерунда! – беспечно махнула я рукой. – Я живучая.

Немного помолчав, я вздохнула и, сама не знаю почему, спросила:

– Любка, а ты с Карасем спала?

– С чего ты взяла? – вспыхнула Любка.