уговаривала меня оправдать его. Теперь я настаиваю, чтобы ты отказалась от дружбы с ним ввиду благосклонности ко мне. Я узнал, что он стремится уничтожить всё, что я построил.

Танико вздохнула. Эти годы в Китае казались столь отдаленными! Теперь она была другой женщиной. Она снова увидела Дзебу таким, каким он был в ставке Кублай-хана, там, вдали, в тот день, когда они воссоединились. Трудноузнаваемый в своей монгольской шапке, с исхудавшим лицом, с повисшими рыжими усами, это был Дзебу, это он спас Саметомо из Рокухары. Но до сих пор не было сведений от него, он только прислал Моко с мальчиком.

– У меня нет догадок насчет того, что сейчас делает Юкио, мой господин. Как вы узнали, что он что-то планирует против вас?

– Он был в Хэйан Кё после битвы в проливе Симоносеки. Его огромная армия разбила лагеря за городом. Он начал перестраивать без моего разрешения императорский дворец. Юкио посещает свергнутого императора каждый день, и его жалуют при императорском дворе. Он получил многочисленные звания, степени и положение, начиная с наград Го-Ширакавы и заканчивая званием командира дворцовой стражи.

– Я помню, когда я была при дворе, большинство подобных званий не давало никакой власти, – сказала Танико.

– Это всё старинные звания, и они должны быть прежде присвоены мне, а не младшему по рождению Юкио, – возразил Хидейори. – Мой отец был начальником дворцовой стражи. Но эти проявления императорской благосклонности являются лишь внешними признаками заговора. Я узнал, что Юкио объединяется с моими врагами для того, чтобы биться против меня и бакуфу.

– Как ты узнал об этом, мой повелитель?

– Я получил послание от твоего отца!

– Может быть, настоящими заговорщиками являются мой отец и Хоригава, – сказала Танико. – Хоригава ни о чём больше не мечтает, кроме того, чтоб вы и Юкио наступили друг другу на горло. Он не бросил свою вынашиваемую в течение жизни мечту об уничтожении самураев, натравливая их друг на друга. Он пытается использовать моего отца. Разумеется, Го-Ширакава может кончить тем же. Когда Муратомо спорят между собой, императорский двор приобретает власть. Возможно, это явилось причиной того, что удалившийся от дел император оказывает столько почестей Юкио.

– Все заговорщики! – процедил Хидейори сквозь зубы. – Ни одному нельзя доверять! Я могу положиться на людей только для того, чтобы один предал другого. Твой отец притворяется, что он союзник Юкио, и в то же время он сообщает мне о своих планах и претензиях.

– Я знаю Юкио и знаю своего отца. И я доверяю Юкио.

– Юкио убил твоего сына!

Танико вздохнула:

– Я никогда не буду его другом, но я всё-таки верю ему, как человеку чести.

Лицо Хидейори помрачнело:

– Ты вздорная женщина!

Его гнев удивил Танико. Она поняла, что оказалась в опасности, но эти горькие слова заставили её быстро возразить:

– Мой господин, я просто оставляю в стороне мои собственные чувства к Юкио и говорю вам о том, что, мне кажется, является истиной. Только мгновение назад вы сказали, что высоко цените мой разум, не так ли?

– Юкио мой враг! – глаза Хидейори вспыхнули ненавистью. – С того дня, как он исчез из Рокухары, он старался стать предводителем Муратомо. В то время как я был пленником здесь, в Камакуре, Юкио затерялся в провинции, и любое его действие выглядело провокацией, чтобы Согамори в отместку казнил меня. Когда сын Согамори был убит во время исчезновения Юкио из бухты Хаката, я был уверен, что я уже мертвец!

«Да, да, – печально думала Танико. – Сколько людей умерло, когда погиб Кийоси!»

– Я был бы казнен тогда, если бы Хоригава не выбрал тот момент, чтобы защитить меня. Годы спустя Юкио вернулся со своей армией монголов и объявил себя руководителем клана, как будто я действительно умер. Он обнаружил, что не может избавиться от меня так легко. Я рисковал своей жизнью, помогая его походу против Такаши, даже когда был в значительно более уязвимом положении, чем он. Я трудился в тени, изыскивая новых союзников, без которых его победы ничего бы не значили. Я послал ему корабли, в которых он нуждался, чтобы победить в проливе Симоносеки. Всё, что я сделал, не берется в расчет и предано забвению, в то время как земля оглашается похвалами в честь Юкио. Всегда Юкио – могущественный воин, Юкио – блестящий генерал, Юкио – сияющий бриллиант дома Муратомо. Я говорю тебе, Юкио – всего лишь бандит, и его мать была всего лишь проституткой при дворе, в то время как моя была дочерью Верховного Жреца. Все друзья Юкио являются моими врагами, и я собираюсь уничтожить всех своих врагов. Если ты хочешь жить здесь со мной, если хочешь, чтобы я принял твоего внука Такаши под свое покровительство, ты должна связать себя со мной, и со мной одним! Соглашаешься ли ты на это?

Танико сидела ошеломленная. Волна ярости Хидейори обрушилась на неё и откатила, оставив омут отчаяния. Большая часть того, что он сказал, не имела значения. Теперь она знала, что ненависть Хидейори к своему младшему брату на протяжении всей его жизни была страстью, которую он никогда не сможет преодолеть. Всё, что она сможет сказать вопреки или наперекор ему, будет означать гибель для нее и Саметомо. Она была пленницей. Хидейори использует ее умственные способности, да, но в своих собственных сумасшедших и убийственных целях. У неё не будет власти жены сегуна, она может быть только инструментом сегуна.

– Я согласна, мой господин!

Хотя Танико и знала, что должна скрывать свои чувства, она не могла сдержать слёз. Хидейори смотрел на неё короткое время, затем повернулся и взял ее руку. Когда он заговорил снова, его тон был более внушительным:

– Танико-сан, я знаю, ты чувствуешь себя обязанной Юкио; возможно, ты испытываешь жалость к нему. Я тоже не забыл, что он и я имели одного отца. Я боюсь его, потому что в столице его простота может быть обманута льстецами, опасными влияниями. Он такого рода человек, вокруг которого могут собраться