Леланд тем временем приподнял бумагу, закрывавшую чертеж, но затем неожиданно снова опустил ее.

— Прежде чем показать вам чертежи, — сказал он, — я бы хотел сделать еще кое-какие разъяснения. Сегодня вы увидите не первоначальные планы небоскреба Кросса.

Мое объяснение также будет отличаться от проектов, которые предварительно обсуждались в отделе мистера Донована. Мистер Донован в курсе этих изменений и одобряет их. Он, разумеется, выскажет свою точку зрения сам.

Публика снова заволновалась. Лорен, крепко сжав руки, не отрываясь следила за Леландом. Она не представляла себе, о каких изменениях идет речь, но чувствовала, что реакция зала может измениться. Она ждала объяснений с тем же нетерпением, что и все остальные. Когда он снова открыл чертеж, из рядов послышались одобрительные возгласы.

Вместо задуманной вначале башни из стекла и стали перед зрителями предстало изящное сооружение, сочетавшее в себе элементы прошлого и настоящего. Несколько нижних этажей теперь предлагалось выстроить из красного кирпича и отделать кованым железом, в стиле большинства городских домов. Верхние этажи выглядели более современно, но в целом здание смотрелось прекрасно.

Затем Леланд достал план порта и прилегающих к нему районов.

— Как вам известно, сначала здание планировали построить здесь, — сказал он, направив указку на Конкорд-стрит. — Однако, принимая во внимание высказанную многими точку зрения, что при такой застройке не только пропадет земля, отведенная для парка, но и будут уничтожены два исторических здания, я начал переговоры о покупке участка в другом квартале. Сделка ожидает вашего одобрения.

Снова повернувшись к женщинам из исторического общества, Леланд добавил:

— Между прочим, я убедился, что в этом квартале нет ни одного строения, подлежащего охране. Там много грязи, и не исключено, конечно, что по ней ступал Джордж Вашингтон, поскольку мест, где он не бывал, попросту не существует.

Женщины рассмеялись, и публика зааплодировала.

— Господа, я готов ответить на ваши вопросы, — дождавшись тишины, произнес Леланд.

Обсуждение длилось час. Члены совета задавали Леланду вопросы, затем выступили значившиеся в повестке ораторы.

Большинство из них, упомянув о том, что они пришли сюда с намерением проголосовать против строительства небоскреба, признали, что последний вариант проекта не нанесет ущерба исторической части города.

— Мы опасались, что Чарлстон начнет превращаться в угрюмые серые джунгли, если здание будет построено. Но мистер Кросс пошел нам навстречу, — сказал один из выступавших.

Прекратив прения, мэр произнес заключительное слово.

— Итак, мистер Кросс, должен сказать, что вы удивили нас сегодня, и удивили приятно. Разумеется, мы проведем еще одно слушание, но ваше предложение представляется разумным и сулит Чарлстону хорошее будущее.

На этом был объявлен перерыв, чтобы посторонние могли покинуть зал перед голосованием. Пристально посмотрев на Рида Донована, Лорен спросила:

— Почему Ли так поступил?

— А почему вы не спросите у него самого? — ответил Рид, подталкивая ее к Леланду, которого окружили любопытствующие и журналисты. Лорен стояла в толпе, слушая реплики и радуясь тому, что его мечта сбывается.

Мэйсон Харт энергично проталкивался к Леланду.

— Мистер Кросс!

Леланд огляделся вокруг.

— Слушаю вас, мистер Харт. Чем могу быть полезен?

— Скажите, что заставило вас изменить проект?

— Как правило, человек знает, когда стоит бороться за то, во что он верит, а когда — уступить, — произнес он, находя глазами Лорен. — Люди, которым я доверяю, сумели убедить меня в том, что все выиграют, если в данном случае я не стану упорствовать. Я поберегу оружие для последующих сражений. А теперь, прошу меня извинить, мне надо поговорить еще кое с кем.

У Лорен перехватило дыхание, когда она увидела, что Леланд направляется к ней. Она уловила скрытый смысл его слов, узнала снова появившуюся на его лице знакомую решительность, и у нее мелькнула надежда, что они сумеют найти общий язык.

Именно в эту минуту к ней и подошел Род Стивене.

— Лорен, я тебя всюду искал. Ты такая маленькая, что совсем затерялась в этой свалке, — сказал он, беря ее за руку и сияя до ушей.

Лорен рассеянно поздоровалась с ним пытаясь не упустить из вида Леланда, но тот уже повернулся и решительно зашагал к двери. Видя, как он уходит, она чуть не закричала, чтобы остановить его. Ей показалось, что смысл ее существования, искра поддерживающая в ней жизнь, вместе с ним исчезают за дверью, а она не знает, как его вернуть.

Незаметно сменявшие одна другую недели после собрания превратились для Лорен в сплошной кошмар. После того как Леланд ушел, обдав ее на прощание презрением, мгновенно сменившим нежность, которую ей удалось разглядеть на его лице, она окончательно потеряла покой. Чем была вызвана столь внезапная перемена?

Этот вопрос бесконечно мучил ее.

По ночам Лорен часами лежала без сна и, ненадолго задремав, просыпалась в холодном поту после упорно преследовавшего ее кошмара, в котором Леланд, посмеявшись над ней, уходил к Глории Трюдо, раскрывавшей ему навстречу объятия.

— Я не выдержу, — прошептала она, снова открывая глаза задолго до восхода солнца и с тоской глядя на унылый предрассветный сумрак за окном.

Даже после смерти Дага она не испытывала подобной боли. Того, что случилось с ее мужем, нельзя было изменить. От нее тогда ничего не зависело. А она должна была жить. Сейчас она могла сделать выбор, но не сумела.

«Ты, ты сама выбрала то, что хотела, идиотка, — кляла она себя, садясь на кровати и утыкаясь подбородком в колени, — выбрала развод».

Лорен никак не могла понять, что мешает ей смириться. Замужество с самого начала было ошибкой, но в глубине души она не могла или не хотела этого признать.

«Нельзя поддаваться чувствам, — убеждала она себя, — ты уже и так пострадала из-за этого». Но стоило ей снова вспомнить о близости с Леландом, как в крови у нее начинал бушевать огонь, превращавший в ничто ее благие намерения.

«Только бы поговорить с ним», — думала она, понимая, что этим надеждам едва ли суждено сбыться. К Риду после того, как проект был передан на рассмотрение в городской совет, Леланд не заходил. Даже звонить он старался, когда она уходила обедать, на курсы приходил к самому началу занятий и всегда торопился уйти. Если он заговаривал с Лорен, тон его был холодным и отстраненным.

Гордость не позволяла ей бегать за ним, тем более что по городу все упорнее ползли слухи о том, что у него роман с ослепительной красавицей из Нью-Йорка. Лорен было ясно, что это Глория. Когда фотография парочки появилась на странице светской хроники в газете, у нее так задрожали руки, что она ошпарилась горячим кофе.

Кроме того, ей стало мерещиться, что окружающие смотрят на нее с жалостью, и потому она предпочитала проводить все вечера дома, вдвоем с Холли.

Даже на Холли действовало ее дурное настроение. Девочка не только сама скучала по Леланду, но и чувствовала, что с матерью творится что-то неладное, а потому, как могла, старалась не огорчать ее.