– Это “Скелет”! – снова прокричал марсовый.

– Корабль Энди Купера по прозвищу Чокнутый, – сообщила стоящая на мостике Гэри. – Он месяц назад ушел из Адора поохотиться в одиночку и вот, очевидно, вернулся.

– Что будем делать? – спросил Бэнсон у Альбы. – Погонимся за “Скелетом” или сначала проверим, не остался ли Люпус на берегу?

– Обязательно нужно проверить, – ответил монах. – В этом деле нельзя доверяться удаче. Пусть даже и время потеряем – зато не станем гоняться впустую.

Однако времени потеряли не так уж и много. Едва лишь “Британия” приблизилась к берегу до глубины якорной стоянки, как рыбацкие лодки заскользили к ней, отгоняя друг друга..

– Купите! Купите рыбу! – кричали снизу из лодок сердитые рыбаки. – Проклятый Купер не оставил нам ни пиастра!

– А почему Энди не купил у вас рыбы? – перегнувшись через фальшборт, спросила их Гэри.

– Проклятые пираты с Адора уговорили его отправиться за какой-то кучей сокровищ! – с досадой ответили рыбаки. – Монах, который был с ними, дал честное слово, что покажет, где Джованьолли спрятал золото на два миллиона пиастров!

– Где этот монах? – крикнул вниз Бэнсон.

– Ушел на “Скелете”! – продолжили откровенничать рыбаки, и тут же взвыли и разразились проклятиями: “Британия” подняла паруса и, также не купив у них ни рыбёшки, двинулась вслед за виднеющимся у горизонта кораблем Энди Купера.

Все произошло – как и предсказывал Альба. Люпус, обманув одну из пиратских шаек заманчивым обещанием, на всех парусах шел на север к английской фактории в Басре. И теперь при любой, даже малой опасности, и пираты Адора, и пираты из команды “Скелета” до последних сил стали бы защищать и спасать этого честного, щедрого, владеющего редкостной тайной монаха. Однако имелась у этого события и хорошая сторона: патер Люпус был перед ними. Планы его теперь не являлись секретом, и направление бегства было вполне очевидным.

Парусов у “Скелета” было меньше, чем у “Британии”, и, несмотря на явное превосходство его в численности команды, уйти от погони он не сумел.

К побережью Аравии прибыли ранним вечером. “Скелет” стоял на якоре в неудобной маленькой бухте – покинутый и молчаливый. “Британия” подошла вплотную к нему, с борта на борт перебрались двое матросов и сообщили о том, что корабль оставлен. 

– Высаживаться будем ночью, – сказал Альба.

– Ждать ночи? – спросила с недоумением Гэри. – Но ведь это несколько часов! За это время Чокнутый уведёт свою команду недосягаемо далеко! Они потому и покинули корабль, что решили уходить с “сокровищами” дальше, через материк!

– Они не покинули корабль, – возразил Альба, – а всего лишь сделали вид. Вот – линия берега. Видите вы где-нибудь хотя бы одну шлюпку “Скелета”? Нет ни одной. Ясно, что они затопили шлюпки, завалили камнями в укромных ямах у берега. Это для того, чтобы сохранить возможность переправить себя и сокровища обратно на свой корабль.

– Почему тогда Чокнутый не оставил на корабле нескольких канониров?

– Именно потому, чтобы сделать вид, что корабль покинут. Теперь половина команды отправилась с Люпусом за “сокровищами”, а половина осталась на берегу – с кучей мушкетов. Они сидят и ждут, когда мы начнём высаживаться.

– Ты разве видел кого-нибудь? – спросил Бэнсон, напряжённо всматриваясь в окружающие бухту скалы и клочки зеленеющих зарослей.

– Нет, не видел, – ответил Альба. – Но Люпус несомненно оставил здесь сильный заслон. Это одно из его незыблемых правил: убегая, создавать всяческие препятствия ведущему погоню.

– Но возможно ли это? – Гэри в изумлении сдвинула тонкие брови. – Половина пиратов согласилась остаться в засаде, когда остальные пошли за золотом?

– Не сомневаюсь. Люпусу было достаточно объявить, что те, кто остаётся в засаде, получают двойную долю. Может быть, кто-то и не был согласен, но что делать? Шлюпки затоплены, назад хода нет. А монах, если будет чем-либо не доволен, просто не покажет место, где зарыты сокровища. И по всем пиратским законам он действует справедливо: да, оставшиеся получают двойную долю – но только после того, как закончат бой с преследователями, то есть с нами.

– И они знают – кто мы?

– Полную правду знает лишь патер. Все остальные считают, что мы – просто псы-конкуренты, вчерашние братья, желающие отхватить кусок и себе. Так что стычки с нами они ждут с ненавистью и азартом. Дело предстоит довольно серьёзное. Поэтому высаживаться – только ночью.

– Это так, – задумчиво проговорил Бэнсон. – Под прикрытием темноты можно будет подойти к ним поближе без лишних потерь.

– Вот подходить мы как раз и не будем, – покачал головой Альба. – Нам нужны не пираты. Нам нужен Люпус. А он, без сомнения, уже обманул и Чокнутого, и его людей. Он покинул их, может быть, отдав фальшивую карту, и теперь пробирается к Басре. Там у него, очевидно, надёжная нора, и верные люди, и деньги. Гэри! – Альба повернулся к капитану “Британии”. – Нам следует разделиться. Ты и те твои люди, которые пожелают начать честную жизнь, ночью пройдёте на шлюпке до Басрийского порта. Если вас обнаружит какое-либо военное судно, – представьтесь пассажирами почтового клипера “Марлин”. Он стоит там, в порту. Капитан “Марлина” предоставит любые нужные вам бумаги, – назови лишь моё имя. Кроме того, передай капитану, что я гоню Люпуса вдоль берега, по направлению к Басре.

– Никогда ещё, – сказала в волнении Гэри, – я не отправлялась в спокойное место, когда кто-то готовился к бою. И хотя в последних событиях я – лишь маленький человек, решение всё же приму: в шлюпке со мной пойдут только двое. Наверное, два весла – маловато, но за ночь мы, хотя и содрав кожу с