Но вот что приятно на редкость…
Неслыханное количество приятных редкостей.
Наша одежда, вымокшая в море, не утратила тем не менее ни свежести, ни красок; она не только не полиняла от морской воды, но даже стала еще ярче.
Если бы хоть один из его карманов мог заговорить, то обвинил бы его во лжи.
Еще бы. Если только это не фальшивый карман.
По-моему, наше платье выглядит новехоньким, как в Африке, когда мы надели его впервые на празднество по случаю бракосочетания прекрасной дочери короля, Кларибель, с царем Туниса.
Это было прелестное бракосочетание, и нам необыкновенно повезло на обратном пути.
Еще никогда царицей Туниса не было подобное совершенство.
Никогда со времен матроны Дидоны.7
Матроны Дидоны? Язва ему в глотку, при чем тут эта Дидона? Матрона Дидона!
Не стоит так горячиться. Хорошо, он еще не добавил, что при ней был Эней.
Вы сказали — матрона Дидона? Постойте-ка, ведь она была царицей Карфагена, а не Туниса.
Синьор, нынешний Тунис это и есть Карфаген.
Карфаген?
Да, Карфаген, смею вас уверить.
Он своей болтовней способен творить чудеса.
Поднимать из праха дома и крепостные стены.
Какое еще несбыточное дело окажется для него легче легкого?
Наверно, он положит этот остров себе в карман и отвезет сыну в подарок вместо яблока.
А зернышки посеет в море, и из них вырастет целая куча островов.
Что?
Ничего. На здоровье.
Государь, мы говорили о том, что наше платье выглядит таким же новым, как во время бракосочетания вашей дочери, царицы Туниса.
И самой редкостной царицы, которая была там когда-либо.
