вам ситуация в Ракке известна лучше, чем мне!

– Я прочел целый ворох документов, – сказал мистер Менли. – И изучил множество отчетов и сообщений на интересующую нас тему. К слову, эти заговорщики рассказали не очень-то много во время вашей встречи.

Дэйн допил виски, поудобней раскинулся в кресле и прикрыл веки. Потом открыл глаза и произнес:

– Я бы сказал так: эти люди опытные актеры.

– То есть?

– То есть они сыграли для меня небольшой спектакль.

– Объясните, пожалуйста, свою мысль, – попросил мистер Менли и придвинулся поближе. Ему нравились актеры-любители.

– Судя по сводкам, – начал Дэйн, – эти трое работают вместе в течение двенадцати лет. Шесть месяцев назад они обратились за помощью к Америке и попросили прислать опытного американского агента. Два месяца назад они настойчиво повторили просьбу. На этот раз агент прибыл, были разработаны планы, но потом все отложили. Затем они возжаждали кровопролития, и проекту вновь был дан ход. Вам поручили проверить их подготовленность, а мне выпало работать с ними напрямую. Несколько часов назад они наконец встретились со своим долгожданным «американским агентом». Так обстояли дела на тот момент, когда я входил в их гостиничный номер.

– Ну, и что за представление они разыграли?

– Странное. Обычно заговорщики, если они действительно хотят прибегнуть к помощи извне, стараются произвести впечатление дружной команды, хотя бы с виду. А эти нарочито выпячивали свои разногласия. И роли, которые они играли в этом маленьком спектакле, разительно отличались от характеристик, которыми их наделило общественное мнение.

– Вы не могли бы объяснить более детально?

– Например, Лахт. Он самый младший из троих. О нем говорят, как о человеке железной выдержки и необыкновенно самоотверженном, который никогда не тратит время на пустые разговоры. А передо мной он предстал этаким болтуном, который презирает своих бестолковых коллег. Бикра считают большим эгоцентристом с непомерным чувством собственного достоинства. Вывести его из себя очень трудно и он обладает талантом истинного спорщика. Но сегодня он вел себя как ленивый школьник, при этом постоянно нервничал по поводу и без. Рауди характеризуют как самого выдающегося из этой тройки, как прирожденного лидера. Он терпелив и безоговорочно предан делу. Но тот, кого я увидел, был нерешительным, слабохарактерным мямлей, а лидировал явно молодой Лахт.

– Да, странно, – задумался мистер Менли. – Может, они репетировали сцену с заговорщиками из арабской версии «Юлия Цезаря»?

– Я не знаю, чего они хотели добиться, – сказал Дэйн. – Но мне все это не нравится.

– Это еще ничего не значит, – ответил мистер Менли. – Общественное мнение зачастую складывается под влиянием пропаганды. У них могут быть простые человеческие недостатки, в то время как все считают их чуть ли не героическими личностями.

– Может, и так, – с сомнением в голосе произнес Дэйн.

– Что-нибудь еще?

– Да ничего особенного, – ответил Дэйн. – У меня из головы не идет вопрос, чего они намеревались достичь этим представлением. Ведь их разногласия кажутся губительными для всего дела.

– Я не хочу вникать в эти нюансы. Как вы считаете, возможно, они не желают, чтобы мы вмешивались?

Дэйн покачал головой.

– Желают, еще как. Хотя и рискуют потерять помощь с нашей стороны.

– Может, их начала страшить мысль о том, что близок час активных действий? Так сказать, застопорились?

– Возможно, – отозвался Дэйн. – Но маловероятно. Эта троица уже готова к тому, чтобы пролить реки крови. Не своей, конечно.

– А может, кто-то из них или даже двое переметнулись на другую сторону? Связались с иракцами или русскими?

– Это часто бывает. Но моя интуиция, – а она у меня есть, – подсказывает, что здесь что-то другое. Я верю, что они горят желанием освободить Ракку; конечно, под личным руководством, но все же избавить ее от поработителей. Я уверен, что они понимают, каковы будут последствия, и не боятся грядущих событий. И полагаю, что они чертовски грамотно спланировали всю революцию.

– Тогда к чему был этот спектакль? – спросил мистер Менли.

Дэйн пожал плечами.

– Понятия не имею. Может быть, они хотели заинтриговать меня?

Мистер Менли потер лицо. Он встал, потянулся, зевнул, тут же притворно закашлявшись, и снова сел.

– Ладно, черт с ними, Дэйн, – сказал он, – все равно решение принимать мне. Как представитель Вашингтона, в этом деле я должен сказать, будем мы помогать или нет.

– И что вы решили?

– Не знаю... Я не могу допустить еще одного провала. После нашей неудачи в Того. – Мистер Менли сокрушенно покачал головой. – Вы, наверное, слышали?

– Нет, – признался Дэйн.

– Мой бог, я-то думал, об этом знают уже все! Это был полный провал. Они пообещали нам луну с неба, взяли наши денежки и весело ринулись в набег на границы Нигерии. Это были просто бандиты, Дэйн! А утверждал тот проект я.

Дэйн налил себе еще один бокал виски.

– А перед этим был случай в Сальвадоре. Никто не мог бы назвать это провалом, но и успехом это можно было считать только с огромной натяжкой... Мне нельзя допустить еще одной неудачи, особенно сейчас.

– Тогда не беритесь за эту революцию.

– Но нам срочно нужна революция, просто позарез! Нам необходима хорошая политическая заварушка международного значения. Черт возьми, русские и китайцы растащили уже все лучшие куски! Нам остались одни огрызки. Да при наших финансовых возможностях мы могли бы купить любую революцию с потрохами. Я даже парочку уже присмотрел. Но некоторые нервные болваны в Вашингтоне всегда убивают меня, спрашивая об их политической направленности. Да какая разница?

– Да, тяжело вам! – заметил Дэйн. – Тем не менее, что вы решили насчет Ракки?

Мистер Менли расслабился.

– Гм, наше начальство хочет революцию, и немедленно. Я рассмотрел все варианты и ничего более подходящего, чем эта, не вижу.

– Другими словами, в продаже имеется только этот товар? – спросил Дэйн.

– Именно. Ракка – первый удобный случай за последние полгода. Остальные так называемые революционеры – это мечтатели, в лучшем случае теоретики... Но Лахт и его сообщники кажутся достойными внимания... как вы считаете?

– Похоже на то.

– А у меня должны быть веские причины, чтобы поддержать их дело. Я имею в виду, что едва ли мне следует рассказывать начальству о том спектакле, который они устроили, не так ли?

– Не знаю, что вы скажете своему начальству, – ответил Дэйн. – Меня больше интересует, что вы скажете мне.

– Да, конечно... Действительно, Дэйн, это ракканское дело пахнет жареным, вы верно заметили. Но в какой-то мере этого можно было ожидать.

– Несомненно. Но в какой именно мере, вот вопрос.

– Ну, этого мы пока не знаем. По крайней мере на данном этапе. Чтобы приготовить жаркое, надо сперва купить индюшку.

– Значит, покупаете?

– Это основной вопрос, вы согласны? Гм... Как вы сами сказали, это единственный товар. С виду он