Rivkes, Be'er Haggolah к Shulhan 'Arukh, 'Hoshen Mishpat' 425)

'Наши мудрецы относили это только к древним язычникам, которые в те дни поклонялись идолам и не верили в исход евреев из Египта и сотворение мира из ничего. Но народы, под защитой которых мы, народ Израиля, пребываем в изгнании и среди которых мы рассеяны, верят в сотворение мира из ничего и в некоторые принципы нашей религии и молятся творцу небес и земли… Не только не существует запрета на помощь им — мы обязаны молиться за их безопасность'.

Эти слова, написанные во второй половине 17 века, — излюбленная цитата апологетов иудаизма (Поэтому профессор Яков Кац в своей книге на иврите 'Между евреями и неевреями', как и в более апологетической англоязычной версии 'Избранность и терпимость', цитирует только эти слова и приходит к удивительному заключению, что 'заповедь спасать человеческую жизнь не делает никакого различия между евреем и христианином'. Он не приводит никаких ссылок на авторитеты, которые я цитирую выше или ниже). Однако даже Ривкес высказывается всего лишь в пользу снятия запрета на спасение жизни нееврея, не требуя сделать спасение нееврея таким же обязательным, как спасение еврея. Мало того, проявленная им относительная щедрость простирается только на христиан и мусульман, но никак не на большинство человечества, предающегося, в точки зрения иудаизма, атеизму или идолопоклонству. Тем не менее, сентенция Ривкеса полезна — она указывает, до какой степени жесткая доктрина Галахи может быть смягчена в либеральном духе.

В любом случае, подавляющее большинство позднейших галахических авторитетов не только не распространили тезис Ривкеса на все человечество или хотя бы на большую его часть, но и вообще его отвергли.

Нарушение субботних запретов, то есть выполнение работ, запрещенных в субботу, становится религиозным долгом, если это необходимо для спасения жизни еврея.

Проблема спасения жизни нееврея в субботу как таковая не обсуждается в Талмуде, поскольку это действие запрещено даже в будни. Тем не менее, существуют два особых, заслуживающих обсуждения случая.

Во-первых, не вполне ясно, что нужно делать, когда в опасности находится несколько людей, причем не исключено, что среди них есть хотя бы один еврей — следует ли нарушать субботние запреты ради их спасения? Этот вопрос вызывал долгие споры. Следуя ранним авторитетам, Талмуду и Маймониду, 'Шульхан Арух' (Maimonides, там же, 'Sabbath' 2, 20–21; Shulhan 'Arukh, 'Orab Hayyim' 329) применяет к этой проблеме своеобразный 'вероятностный подход'. Предположим, 9 неевреев и один еврей живут в одном здании. В субботу это здание рухнуло, причем один из жильцов — неизвестно, кто именно, — находился вне дома, а остальные девять были завалены обломками. Спрашивается, следует ли расчищать завал, нарушая субботние запреты, исключительно в поисках еврея, которого там может не оказаться? 'Шульхан Арух' говорит, что следует, поскольку вероятность того, что еврей находится под завалом, велика (девять десятых). Но что если девять человек уже спаслись и завален только один — опять-таки, неизвестно, кто именно? Тогда разбирать завал уже не обязательно, поскольку с вероятностью в 90 % завален не еврей. Другой сходный случай — сказано: 'Если лодка с несколькими евреями находится в очевидной опасности в море, следует нарушить субботу, чтобы спасти ее'. Великий рабби Акива Эйгер (умер в 1837 году) объяснил, что все обстоит так просто лишь если точно известно, что на борту лодки есть евреи. Но если мы ничего не знаем о пассажирах, суббота не нарушается, ибо следует исходить из того, что подавляющее большинство населения мира — неевреи (Рабби Акива Эйгер, комментарий к 'Шульхан Аруху', там же. Он добавляет, что если в городе, где большинство жителей — неевреи, был найден младенец, следует посоветоваться с раввином о том, нужно ли спасать ребенка). Иными словами, поскольку вероятность того, что среди пассажиров нет евреев, крайне велика, следует позволить лодке утонуть.

Во-вторых, правило, гласящее, что находящийся в опасности нееврей должен быть спасен или излечен для того, чтобы предотвратить враждебность неевреев, действует в субботу слабее, чем в будни. Еврею, призванному на помощь нееврею в будни, приходится действовать, ибо отказ в помощи эквивалентен признанию того, что еврею в принципе запрещается спасать жизнь нееврея — а это может вызвать враждебность неевреев. Однако в субботу еврей может использовать соответствующие запреты как убедительный предлог для отказа! Именно такой случай подробно обсуждается в Талмуде (Трактат Avodah Zarah, c. 26). Речь идет об еврейской повитухе, вызванной к роженице-нееврейке. Вывод: повитуха может помочь нееврейке в будни 'из страха враждебности', но не должна помогать ей в субботу, ибо к ее услугам следующий логический аргумент, объясняющий отказ в помощи: 'Нам позволено нарушить субботу только ради тех, кто ее соблюдает, но ради вас, не соблюдающих субботу, нам не разрешается ее нарушать'. Вопрос: это откровенное объяснение ситуации или только отговорка? Маймонид считал такой ответ отговоркой, которую можно использовать, даже если в ходе медицинской помощи повитухе вообще не приходится нарушать субботу. Предполагается, что эта отговорка будет сочтена убедительной, поскольку неевреи обычно не знают, что именно запрещено делать в субботу. В любом случае, Маймонид провозглашает: 'Нееврейке-роженице не помогают в субботу даже за плату, и (в данном случае) не следует бояться враждебности, даже если помощь не подразумевает никакого нарушения субботы.' 'Шульхан Арух' утверждает то же самое (Маймонид, там же 'Sabbath' 2, 12; Shulhan 'Arukh, 'Orah Hayyim' 330. Последний текст употребляет слово «язычник», а не «нееврей», но некоторые комментаторы, например Turey Zahav, подчеркивают, что эти правила относятся 'даже к исмаэлитам', т. е. к мусульманам, 'которые не идолопоклонники'. Христиане не упоминаются специально, но это правило, несомненно, относится к ним, поскольку, как мы увидим ниже, ислам рассматривается в более благоприятном свете, чем христианство. Смотри также трактат Хатам-Софера, цитируемый ниже).

Разумеется, на эту отговорку нельзя полагаться во всех случаях жизни. Поэтому некоторые серьезные раввинские авторитеты ослабили жесткость запрета и позволили евреям-врачам лечить неевреев в субботу, даже если лечение приводит к нарушению субботних запретов. Это частичное послабление касается влиятельных пациентов, которых нелегко обмануть и чья враждебность может быть опасна.

Поэтому рабби Йоэль Сиркис, автор книги 'Баит Хадаш' (на иврите — 'Новый дом' — пер.) и один из крупнейших раввинов своего времени (Польша, 17-й век), постановил, что 'мэров, шляхту и магнатов' следует лечить в субботу, поскольку их враждебность «опасна». Но в других случаях, особенно если нееврея можно обмануть с помощью отговорки, врач-еврей совершит 'тяжкий грех', если будет лечить его в субботу. Позднее в том же веке сходное правило было установлено во французском городе Меце, две части которого соединялись наплавным мостом. Обычно евреям не позволялось пользоваться этим мостом в субботу, однако раввин Меца решил, что доктор-еврей может воспользоваться им, 'если его вызвали к губернатору': поскольку известно, что врач делает это для своих пациентов-евреев, губернатор разгневается, если он откажется делать это ради него. В авторитарные времена Людовика XIV необходимо было завоевать благосклонность королевского наместника. Чувства менее влиятельных неевреев не имели большого значения (Эти два примера, из Польши и Франции, приведены рабби И.Ц. Кахане (впоследствии — профессором талмудических исследований в религиозном университете «Бар-Илан» в Израиле) в его статье 'Медицина в галахической послеталмудической литературе' Sinai, том 27. 1950, c.221. Он также ссылается на следующий случай, произошедший в Италии в 19-м веке. До 1848 года специальный закон Папской области запрещал еврейским докторам лечить неевреев. Римская республика, учрежденная в 1848 году, отменила этот закон вместе с остальными дискриминационным законами против евреев. Но в 1849 году войска, посланные президентом Франции Луи-Наполеоном (впоследствии императором Наполеоном Третьим), свергнули республику и вернули власть папе Пию Девятому, который в 1850 году восстановил все антиеврейские законы. Командир французского гарнизона, которому эта крайняя реакция была отвратительна, не обратил внимания на папский закон и нанял несколько еврейских врачей для своих солдат. Главного раввина Рима Моше Хазана, также врача, спросили, может ли его ученик, врач, работать в госпитале, где ему, вероятно, придется нарушать субботу. Раввин ответил, что если в условиях найма прямо упоминается работа в субботу, он должен отказаться. Но если нет, он должен принять эту работу, 'действуя с величайшей рассудительностью, как подобает богобоязненному еврею'. Например, он может повторить в