значит, все в порядке. Так нельзя. Наша работа заключается не только в том, чтобы выявлять источники прямых и явных угроз. Мы должны предвидеть, угадывать тенденции, едва уловимые веяния, понимаешь?
– Смутно, – темнокожий коллега заскучал. – Извини, Влад, но пока ты лишь напустил тумана. Я по- прежнему не понимаю, как факт того, что вагон консервов ушел налево, может быть связан с угрозой для спутниковой Сети. Не вижу никаких причинно-следственных связей. Кроме чисто уголовных, естественно. Возможно, это слишком глубоко для меня.
– Все консервы были доставлены по назначению, – спокойно продолжил Влад. – Равно как и все предыдущие грузы. Гуманитарная Миссия работает четко и предельно честно. За последние полгода она отправила свои конвои во все африканские страны, кроме ЮАР. До региональных складов грузы дошли в полной целости и сохранности.
– Ах, вот что тебя смущает, – Генри рассмеялся. – Ну, знаешь, такое бывает. Теперь не все воруют. Даже в Африке. Думаю, в этом немалая заслуга «Невода».
– Дело не в том. На всех коробках и мешках были наклеены ярлыки миссии. Очень странные ярлыки, Генри. Мало того, что они обеспечили грузам полную неприкосновенность, они еще имеют способность самоуничтожаться. Тебе это по-прежнему не кажется странным?
– Думаешь, это хорошо замаскированный канал контрабандистов? Наркотрафик? Или оружие?
– Я побывал на складах миссии. Ничего похожего. Но ведь это гигантские площади. На них среди мешков и коробок можно спрятать танковую дивизию. А к моментам отпуска товаров со склада и погрузки в самолеты я опоздал. Последний груз ушел буквально вчера в Джибути. Вот поэтому я и обращаюсь к тебе. Пусть твои люди проверят конечные пункты.
– Ну что ж, – Генри задумчиво потер подбородок. – Теперь более-менее ясно. Груз проходит таможни, а затем обезличивается. Даже если это не откровенная контрабанда, криминальный душок все равно имеется. Например, на складах получателя можно заново маркировать товары, но уже не всю партию, а лишь сколько потребуется. Остальное уйдет налево. Так бы сразу и говорил. Я прикажу Бекиле разобраться в ситуации.
– Да. Только пусть подойдет к заданию со всей серьезностью. Проверкой накладных тут не обойтись, подделать карго-манифесты не проблема.
– Если в них будет указано заниженное количество товаров, мы получим прямые улики.
– Я уверен, что на складах в Джибути товар будет еще в целости. Помнишь, я сказал, что миссия работает четко? Товар обезличится, когда партия будет раздроблена и уйдет в регионы. Пусть Бекила сосредоточится на складе миссии в Аддис-Абебе.
– Тогда дело хуже, – засомневался Генри. – Как Бекила объяснит полицейским, почему они должны проверять склады такой уважаемой организации, как Гуманитарная Миссия? Если накладные будут в порядке, никакой судья не даст им санкцию.
– Придется что-то придумать, Генри. Единственное доказательство – обезличенный товар.
– До которого нужно будет как-то добраться. Да-а, задачка.
– Мы же СБН, Генри. Бекила может сослаться на служебную необходимость.
– А хозяева складов сошлются на закон о неприкосновенности частной собственности и пошлют его подальше.
– Пусть пригрозит снятием наблюдения. Без присмотра «Невода» склады станут лакомым куском для грабителей. Думаю, в Эфиопии еще не забыли беспорядки семнадцатого года. Бекила сам говорил, что призрак Эритрейской войны до сих пор бродит по стране.
– Скорее не призрак, а хорошо законспирированные группы провокаторов-сепаратистов. Захват Эфиопией Джибути и повторное присоединение Эритреи возродило былые проблемы… Хорошо, я согласен с тобой, Влад. Разумный план. Бекила все сделает как надо. Ты же знаешь, он серьезный человек…
…Когда экран смарта погас, Генри Мванба выдохнул с облегчением. Разговор с Владиславом отнял немало сил. Ведь Мванбе приходилось тщательно подбирать слова. И дело не в том, что уроженец Габона плохо говорил по-русски. Как любой из дюжины высших руководителей «Невода», он в совершенстве владел пятью обязательными языками. Просто на протяжении всей беседы Мванбе приходилось контролировать себя, чтобы не сболтнуть лишнего, не выдать Владу, что африканский коллега знает гораздо больше начальника Европейского отдела СБН. Генри промокнул белоснежным платком лоб и, вновь склонившись над смартом, буркнул: «Первая линия».
Соединение установилось мгновенно, хотя со стороны могло показаться, что смарт никак не отреагировал на приказ хозяина – его экранчик остался темным.
– Я говорил с Владом, – сказал Мванба, обращаясь к пустому экрану. – Он вышел на след миссии.
– Неважно, – спокойно ответил невидимый абонент.
– Он может все испортить!
– Внедрение идет полным ходом. Влад не в силах что-либо изменить, даже если докопается до сути.
– Вам легко говорить! Если он докопается, то в первую очередь выйдет на меня, а не на вас. Я рискую остаться без работы, и это в лучшем случае!
– Без паники, Генри. Мы опережаем и его, и всех ему сочувствующих на два шага. Не забивай голову мелочами, займись лучше ЮАР. Если груз не будет доставлен в Йоханнесбург до середины месяца, ты действительно останешься без работы.
– Они не хотят принимать подарки от миссии.
– Придумай что-то другое. Кто будет отрабатывать версию Влада в Эфиопии?
– Бекила. Самый въедливый и упорный из всех моих комиссаров. Это меня и беспокоит больше всего. Он же прямой наследник великого предка, упорство у него в крови.
– Ты не мог назначить кого-нибудь другого?
