Охранник повторил вопрос Жана и переключил свой «Алкатель» на громкую связь.

– Нет, у букинистов все в порядке.

– Старший инспектор Лесаж, – Жан встал так, чтобы попасть в фокус смарта. – Кого-нибудь задержали?

– Нескольких клошаров, господин старший инспектор, но они успели раздать почти все.

– Раздать?

– Именно так. Из них очень трудно выжать хоть какой-то вразумительный ответ. Примерная картина следующая: некто нанимал бродяг, чтобы раздавать рекламные листки и газеты, обещал платить по четверти евро за клиента либо за доставку в почтовый ящик. Насчет взлома автоматов речь не шла, но кто-то из «работничков» попробовал, и ему заплатили. Так и началось. Слухи среди бродяг распространяются быстро, хотя вряд ли они пользуются смартами.

– Понятно, – Лесаж задумчиво потер подбородок. – Интересно узнать, как работодатель вел учет? Ведь газеты из автоматов не входили в его планы, однако он оплачивал и эти, так сказать, сверхурочные. И тут же возникает следующий вопрос – зачем? Зачем ему понадобилось оплачивать распространение чужой продукции? Чтобы заставить парижан читать газеты? Акция тайной ложи любителей бумажной прессы? Смысл? Жест отчаяния разоренных Сетью полиграфических магнатов? Тоже слабая версия. Пока вопросов больше, чем ответов или хотя бы догадок…

– Париж видел еще и не такие демарши.

– Это верно, – Жан усмехнулся. – Однажды такой демарш закончился сносом государственного учреждения. В изобретательности по части устроения развлекательных мероприятий нашим гражданам не откажешь. Революции, манифестации, студенческие беспорядки, бессмысленные на первый взгляд акции – бывало всякое… Беда в том, что, возможно, данный случай лишь выглядит безобидно. Война с газетными автоматами на самом деле может оказаться вовсе не очередной глупой забавой, пришедшей кому-то в голову от сырости и скуки. И если это так, работы у нас серьезно прибавится, мсье дежурный…

– Согласен, мсье старший инспектор. Все можно будет узнать только у зачинщика, но мы пока не установили ни его личность, ни адрес или название фирмы. Все задержанные называют разные районы и описывают разных людей.

– А вот это гораздо хуже, поскольку очень походит на заговор, – Лесаж нахмурился.

– Извините, старший инспектор, у меня срочный вызов, – дежурный откланялся.

– Салют, – Жан кивком разрешил охраннику выключить смарт.

– Заговор? – Охранник неуверенно улыбнулся. – Вы серьезно?

– Еще как… – Инспектор подошел к автомату и достал из портмоне кредитку. – Он включен?

– Да, наверное, – охранник зачем-то заглянул в пустой бункер. – А вообще-то… нет. Пока не закроется дверца…

– Ну так закройте ее, черт возьми!

– Все равно не работает… Вы хотели достать газету?

– Именно так, мсье…

– Поль, – охранник подцепил пальцем бэйдж.

– Достанете?

– Попытаюсь… – Поль присел и почти наполовину влез в недра автомата. – Вот так… сейчас…

Внутри аппарата что-то громко хлопнуло, и охранник, вздрогнув, завалился набок. Глаза у него закатились, а на губах выступила пена.

– А-а, дьявол! – Лесаж присел рядом, перевернул Поля на спину и сильно ударил кулаком ему по груди. – Мадемуазель, прошу вас…

К инспектору подбежала официантка.

– Что случилось?

– Ударило током. Оставьте вопросы. Делайте ему искусственное дыхание, а я буду делать массаж сердца.

– Может быть, вызвать «Скорую»?

– И как скоро она приедет? Делайте, что сказано, мадемуазель!

– Да, да, хорошо, – официантка опустилась на колени и с вполне приличным знанием дела принялась дышать за несчастного Поля методом «рот в рот». Все-таки поголовная «emergency-дрессура» – иначе не назвать – детей во всех школах Евросоюза была не напрасной тратой времени. Все, кто закончил школу в последние пятнадцать лет, прекрасно знали такие вещи, как оказание первой помощи или правила поведения в чрезвычайных ситуациях. Это было вбито буквально в подкорку, туда, где живут рефлексы и нестираемые временем двигательные навыки вроде езды на велосипеде.

Секунд через тридцать любительских, но интенсивных реанимационных мероприятий сердце Поля восстановило ритм, а легкие задышали без помощи Жоли – имя было указано на бэйдже официантки.

– Я… не помню… что произошло, мсье инспектор?

– Вы хотели достать газету, но автомат ударил вас током.

– Током?

– Да.

– Но как?