Руководить операцией, от которой зависело национальное выживание, страна назначила лучших из тех, кого имела, — маршалов Жукова и Василевского. Представителем ГКО был Маленков. Вперед были выдвинуты подразделения, имеющие сталинградский опыт. Имена командиров говорят сами за себя: Ватутин, Попов, Батов, Шумилов, Жадов, Чистяков.

Генеральный штаб работал 24 часа в сутки. Между 6 утра и полуднем ответственным здесь был Антонов; с 2 до 6 дня — генерал Штеменко (глава оперативного отдела); далее — с началом работы Сталина — подключались все. Трижды в день Генштаб докладывал о положении дел Сталину (по телефону или в непосредственном присутствии). Ночной доклад по карте большого масштаба был самым главным: рассматривалось положение на всех фронтах — вплоть до отдельной дивизии. Если доклад делался в Кремле, то офицеры Генерального штаба часто направлялись непосредственно в квартиру Сталина. Иногда доклады проходили на Ближней даче Сталина. Генерал Штеменко в своих воспоминаниях описывает обстановку этих докладов. Офицеры не делали предварительных замечаний, они начинали с фронтов, где произошли наиболее значимые события. Докладывали по памяти, пользуясь записями на картах отдельных фронтов. В углу на полу стоял большой глобус. Анализ происходящего затягивался часто до 3 ночи; присутствовали члены Политбюро, маршал Воронов, генералы Федоренко (бронетанковые войска), Яковлев (руководитель главного артиллерийского управления), Новиков (военно-воздушные силы), Хрулев (службы тыла). После доклада и его обсуждения следовала выработка директив Ставки. Привычкой Сталина было обращаться к фронтам, армиям, танковым и механизированным корпусам по фамилиям их командиров, а к дивизиям — по их номерам. Сталин диктовал директивы ставки сам, обычно Штеменко делал записи; Сталин перечитывал написанное и делал исправления. Рядом находились средства связи, и директивы шли в войска.

Центральный и Воронежский фронты возглавили лучшие — упорные и самостоятельные — генералы Рокоссовский и Ватутин. Москва и Сталинград воспитали их. Напомним, что Рокоссовский был сыном машиниста, стал сиротой в 14 лет и работал строительным рабочим. Взятый в армию в 1914 году, он получил первые лычки в царской кавалерии. В Красную Армию он, в отличие от пришедшего рядовым Жукова, поступил командиром и к 1936 году дослужился до командира корпуса. Наступившее лихолетье привело его в тюрьму, и три года этот блестящий человек провел на нарах между жестокими допросами. Он был открытым человеком и ненавидел интриги, его сильный характер был виден всем. Рокоссовский мог периодически спорить и с Жуковым и со Сталиным.

Из новых назначений следует упомянуть о возглавившем Брянский фронт генерал-полковнике М.М. Попове (Федюнинский с Волховского фронта стал его заместителем). Соколовский возглавил Западный фронт. Теперь Западный, Брянский и Центральный фронты стояли напротив Орла, а Степной и Воронежский фронты были нацелены на Белгород-Харьков. Взаимосвязь первой группы фронтов координировали Василевский и Воронов; второй группы — Жуков.

У Рокоссовского и Ватутина теперь было семь армий. В районе Брянска формировалась армия контрнаступления. За 250 километров от линии фронта резервы во многом собирались в пределах Степного фронта, которым командовал генерал Конев (спасенный под Москвой Жуковым от гнева Сталина). 5-ю танковую армию этого фронта возглавил генерал Ротмистров, читавший лекции в довоенной академии Генерального штаба и теперь наблюдавший за птенцами выпуска 1936 года — Василевским, Антоновым, Ватутиным, Захаровым, Баграмяном.

Самым важным виделось то обстоятельством, что Красная Армия способна быстрее и больше подвозить подкрепления и технику, чем готовящийся к генеральному наступлению вермахт.

К времени битвы на Курской дуге в Красной Армии насчитывалось 6 миллионов 442 тысячи солдат и офицеров. В танковых ангарах стояли 9918 танков и самоходных орудий (треть из них была легкими танками, но две трети — превосходные, лучшие танки второй мировой войны). Армия была вооружена 103 085 орудиями, из которых примерно половина имела калибр 76 и 82 мм — недостаточный для современной войны; но вторая половина представляла собой могучие современные орудия. На аэродромах стояли готовые к воздушному бою 8357 боевых самолетов. Войска начали строительство глубокоэшелонированной оборонительной системы. Было подсчитано, что этих сооружений, если свести их в одну линию, хватило бы на покрытие расстояния от Москвы до Иркутска. К грядущей решающей пробе сил были собраны вместе 1336000 солдат и офицеров, 3444 танка, 2900 самолетов, 19 тысяч орудий. Создание такой оборонительной силы было, по словам Василевского, «огромной, подлинно титанической работой». Проводилась тщательная работа по маскировке собирающихся грандиозных сил. Скажем, поблизости от поля грядущей великой битвы были построены примерно пятьдесят ложных аэродромов с муляжами вместо самолетов.

На Центральный и Воронежский фронты прибыло 20 тысяч орудий и минометов, 6 тысяч противотанковых орудий, 920 ракетных установок «Катюша». В Курский выступ поступили 9 зенитных дивизий, 40 полков. На линии фронта было установлено 40 тысяч мин. Воздушное прикрытие осуществляли три авиационные армии — 3500 самолетов, из них 2000 истребителей, 800 штурмовиков, 700 бомбардировщиков. На одном лишь Центральном фронте было построено 110 аэродромов. Самолеты прибывали ночью и под прикрытием; бомбардировщики еще оставались в тылу.

На земле еще царило несколько безучастное затишье, а в воздухе началось то, чего не было в предшествующие годы, когда люфтваффе диктовали свою волю. В майском небе России 1943 года развернулись воздушные бои. Впервые Ставка ставит задачу добиться превосходства в воздухе — немыслимая прежде задача. Немцы, начиная с середины мая, массируют свои воздушные силы и устремляются к Курску, Ельцу, Касторному, Щиграм и нескольким ключевым железнодорожным станциям. Тяжелая немецкая авиация осуществляет налеты на Горький и Москву.

Строго говоря, «битва за воздух» началась раньше и южнее — в апреле над Кубанью, где две авиационные армии, 4-я и 5-я, постарались пособить Северокавказскому фронту, поставившему задачу освободить Кубань и Таманский полуостров. В авиационных войсках были американские модели Бостон и Аэрокобра, но основу авиационных сил уже тогда составляли новые модели отечественных самолетов. Речь идет прежде всего об истребителях Як-7б и Ла-5. Маршал авиации Новиков координировал работу авиаторов нескольких фронтов. Здесь, над Кубанью, сошлись в смертном бою примерно по тысяче самолетов с каждой стороны. Раньше такого просто не было. Скажем, 28 апреля 300 советских истребителей обрушились на отряд германских бомбардировщиков.

В район Курска прибыла немыслимая по мощи авиационная армада. С воздуха достаточно хорошо были видны титанические усилия, прилагаемые на земле. В апреле земляные укрепления готовили 100 тысяч рабочих. Через две недели их было уже 300 тысяч. Отношение к местному населению представило собой большую проблему. Если данные места скоро станут ареной грандиозной битвы, то, может быть, следует эвакуировать все гражданское население? Военный совет Центрального фронта высказался против такой эвакуации, главным аргументом было то, что это депрессивно подействует на войска. Нужна была дополнительная рабочая сила, ведь строились восемь оборонительных линий на глубину в 160 километров.

Система траншей имела внутренние соединяющееся ходы, группировавшиеся вокруг огневых точек. А впереди — несколько рядов колючей проволоки, минные поля, противотанковые надолбы. На наиболее важных направлениях предполагаемого немецкого наступления было заложено 1500 противотанковых и 1700 противопехотных мин на километр. Каждый батальон как бы занимал круговую оборону и связь между батальонами стала довольно тесной. Менее чем через каждый километр располагались «противотанковые опорные пункты», в состав которых входили пять орудий, пять противотанковых ружей, группа саперов и взвод автоматчиков. Были созданы и «передвижные блокирующие взводы» — на колесах, мобильные и быстрые, призванные броситься в точку прорыва.

Воины проходили специальную подготовку, значительную часть которой занимала отработка ночных операций. Артиллеристы и пехотинцы были ознакомлены с боевыми характеристиками нового германского «Тигра». Впрочем, и все другие подразделения учились методам борьбы с танками. В тылу главное внимание было обращено на сохранность и гарантированность работы двух критически важных железнодорожных