Сделанного не воротишь. Может, оно и к лучшему, что ты уходишь…

– Я не ухожу, – процедил сквозь зубы Владимир Береговой, бывший до недавнего времени начальником IT-отдела. – Меня увольняют.

…Вот именно! Вот именно, что увольняют! И отдел теперь не твой, и заместитель не твой, и эта самая… как ее… Жанна вовсе не твоя сотрудница!

А сделанного, ясный хобот, не воротишь!

Жанна ползала по светлому ковролину, собирала раскатившиеся ручки, разлетевшиеся листки, мятые файловые папки, флэшки без колпачков, тюбик термопасты, древнюю дискету с горячо любимой игрой «Warcraft-1», выпущенной, кажется, в 96-м году, и прочую ерунду.

Береговой сверху смотрел на бедняжку Жанну, которая изо всех сил старалась как-то ему помочь, и отчаянно ее ненавидел. Светлые волосы, цепочку позвонков, выступивших под свитером, и даже попку сердечком – все, все!.. Впрочем, ненавидел он не только Жанну с ее попкой! Он ненавидел свой отдел, сотрудников, всех до единого, и начальников – отдельной, яростной, острой ненавистью, от которой темнело в глазах и дышать становилось трудно.

Никогда с ним такого не было!..

– Володь, ты профессионал, – вновь подал голос его бывший заместитель, и этот голос показался Береговому лживым – от ненависти. – Ты ж понимаешь, что у тебя все будет хорошо. Ты сейчас в себя придешь, оглядишься, отдышишься и найдешь работу еще даже лучше, чем в нашем болоте.

– Замолчи, – тихо велел Береговой.

– Чего?..

– Я сказал, заткнись.

– Да ладно тебе психовать, Володька!.. Я ж говорю, что все у тебя…

– У меня? – переспросил уволенный начальник таким голосом, что Жанна проворно, как ошпаренная кошка, подалась от него под стол. – У меня мать второй месяц в больнице! Обширный инфаркт у нее. И если денег не платить, они ее в один момент в общую палату переведут, а там шесть человек! Шесть лежачих бабок, которые под себя ходят! Ты это понимаешь или нет?! И мне некогда оглядываться и в себя приходить, мне за мать платить нужно! И за квартиру тоже! У меня же кредит, черт бы побрал его совсем! Где и чего я сейчас буду искать?! Мне нужно завтра же на работу, ты понял?! Завтра же! А где я ее возьму до завтра, работу?!

И тут он грохнул кулаком по клавиатуре так, что та пластмассово икнула и треснула пополам, и Жанна, таращившаяся из-под стола, зажала уши руками, заместитель отшатнулся в кресле и чуть не упал, а из-за тонкой перегородки закричали:

– Эй, чего у вас там?! Война началась?!

– Да! – заорал Береговой. – Война, блин! Воздушная тревога!

И все смолкло.

– Из-за какой-то суки недотраханной, – выговорил он, странно кривя губы, – из-за дряни последней, чтоб ей сдохнуть!..

– Пойду я покурю, – решил благоразумный заместитель и боком выбрался из кресла. – Где-то тут мои сигареты были?..

– Владимир, а это? – тонким голосом спросила Жанна. – Это ваше?..

Береговой мрачно глянул под стол.

Она протягивала ему носки, немного поношенные, но чистые, которые он всегда держал в ящике, на всякий случай. Мало ли, ноги промочит или дырка какая-нибудь непредвиденная образуется!

Щеки у бывшего начальника моментально порозовели, потом розовый цвет перетек в ярко-алый, и на шее взбухли жилы, толстые и перевитые, как веревки.

– Ой, – тихо сказала Жанна.

– Дайте сюда!

Со всего размаху он швырнул носки в коробку, туда же полетели две половинки клавиатуры, толстая зачитанная книга и прочая ерунда, собранная с пола Жанной.

Ну вот, собственно, и все.

Все?! Теперь уж совсем все?!

– Владимир, я хотела вам сказать, – начала Жанна, старательно не глядя на него, но он не мог и не хотел ее слушать.

– Все! – вслух повторил он то, что вертелось у него в голове. – Все, дорогая Жанна! До новых встреч!

– Нет, просто очень жалко, что вы уходите, потому что с вами так приятно работать и вы так хорошо…

– Я хорошо! – подтвердил Владимир Береговой и подхватил свою коробку. – Я просто отлично!

Жанна побежала и распахнула дверь – видимо, чтобы ему проще было уходить с работы, где он провел последние три года своей жизни, создав отдел из ничего, из воздуха, где ему было интересно и трудно, и казалось, что он нужен и без него не обойдутся.

Ошибался, должно быть. Обойдутся, раз уволили в пять минут, долго не мучили!..

Выйти он не успел. На пороге возникла Леночка или Олечка из бухгалтерии, Береговой почти уперся в нее своей коробкой.

– Ты что, переезжаешь, Володечка? – живо поинтересовалась Леночка или Олечка. Она жевала морковку, держа ее почему-то двумя пальцами, как сигарету. – А куда? Ты же вроде только что перегородку поставил!

Из-за этой самой перегородки выглянул кто-то из его сотрудников – то есть бывших, уже не его! – окинул взглядом мизансцену и скрылся.

– Что нужно?

– Или тебя повысили?

– Меня уволили.

Леночка или Олечка прыснула со смеху и махнула на него морковкой.

– Да ладно!

Береговой плюхнул свою коробку на ближайший стол. В коробке жалобно всхлипнуло.

– Что нужно-то?..

Леночка или Олечка перестала хрупать, и лицо ее отобразило тревогу.

– Нет, правда, что ли?..

Жанна, на которую та посмотрела, горестно закивала. Леночка или Олечка сглотнула и округлила глаза.

– Володечка, как же это?.. А почему мы не знаем?.. Нет, а как же мы теперь будем, если ты…

Береговой молчал, на шее опять надулись страшные перевитые жилы.

– А я… я вообще-то за чайником, Володь, – разглядывая его, сказала Леночка или Олечка. – Ты… починил?

Береговой прошел к стеллажу и распахнул створки.

– Который ваш?

На полке помещались три электрических чайника и одна микроволновка.

– Вот этот, синенький!

– Забирай.

– А ты починил, да? – не ко времени возрадовалась Леночка или Олечка. – Вот спасибо тебе большое! А то мы все к соседям за кипятком ходим, побираемся! И сухомятка эта надоела, даже супчику не заварить! Ты молодец, Володечка!

Она сунула в рот морковку, подхватила чайник и уже почти выпорхнула из отдела, но вдруг остановилась, видимо вспомнив.

– Нет, ты правда… того?

– Правда.

– А… куда ты теперь?

– За кудыкину гору! – рявкнул совершенно изнемогший от горя Береговой и подхватил свою коробку. – Давай. Пока.