– Нет, – отрезала Лиза, – их не может быть два десятка.

– Не десятка, а всего трое, – поправил Белоключевский.

– Нет, Дим, это вряд ли. И вообще я не верю, что Вадим…

– Веришь ты или нет, а «Хонда» этой ночью в Рощине была, Лиза! Это факт.

– Это не факт, а просто следы голубой краски! А вдруг он к любовнице ездил той же дорогой? Или еще куда-нибудь?! И тоже по МКАД?..

– Это слишком невероятное совпадение. Или что? У него любовница за городом? Или в каком-то спальном районе?

– Я понятия не имею, где у него любовница! Мне надо позвонить Дуньке.

– Подожди, – попросил Белоключевский. – Сейчас позвонишь. Ты мне скажи лучше, только не торопись, подумай. Зачем он мог к тебе поехать? Ну, что ему могло быть от тебя нужно? Только ты о другом думай, ладно? Не о том, что он приехал тебя убивать и чуть не убил, а о том, что он твой родственник, хоть и бывший. Хоть и противный. О чем вы с ним разговаривали, когда у вас еще были хорошие отношения? Может, он жаловался тебе на что-нибудь? Или… в тайны какие посвящал?

– Никуда он меня не посвящал, – сердито сказала Лиза. – Он просто стрекозел и бабник. Заморочил Дуньке голову, а теперь…

– Но ведь он зачем-то к тебе поехал, – задумчиво сказал Белоключевский. – Что-то ему было надо. Он даже матери сказал, что собирается к тебе, правильно я понял? Тебе сестра об этом говорила?

– Ну да!

Машина выбралась со двора, и Белоключевский, переждав несколько мгновений, вырулил на проезжую часть, ловко потеснив какой-то небольшой автомобильчик. Автомобильчик сердито загудел, и сзади сильно взвизгнули тормоза.

– Димка! Как ты ездишь?!

– Что же мне тут, до завтра стоять, пока они все проедут?

– Не знаю, сколько там тебе стоять, но ты его подрезал!..

– Нет.

– Да.

– Нет.

– Ты его подрезал.

– А он должен по сторонам смотреть! Он же за рулем, а не на телеге.

Логика была железной. Телег в поле зрения действительно не наблюдалось.

– Где ты учился ездить?

Белоключевский улыбнулся.

– Меня бабушка научила.

– Кто?!

– Бабушка. Та самая, что всю жизнь в Рощине жила. Мне было лет девять, наверное. Ноги до педалей не доставали, потому что машина была здоровая – «двадцать первая» «Волга». И она мне давала свои туфли на платформе. Что ты смотришь?

Она смотрела, во-первых, потому что он очень ей нравился, а во-вторых, потому что пыталась представить его себе в туфлях на платформе.

– К шестнадцати годам я ездил очень… самоуверенно. – Он опять засмеялся, видно, вспоминать было приятно. – А однажды, это мне уже лет восемнадцать исполнилось, я только-только права получил и в Москву поехал. На свидание, понимаешь? Поражать воображение какой-то там Мани или Кати. И доехал я как раз до поста, знаешь, который прямо на повороте с нашей дороги на МКАД?

– Ну, конечно, знаю, – пробормотала Лиза. – Его все знают, этот пост…

– Ну вот. И меня там останавливают. Я в первый раз в жизни еду – сам, один, да еще с правами, да еще поражать воображение Мани, а тут гаишник с палкой!

– И что?

– Я так перетрусил, неприлично совершенно. Я думал, он сейчас у меня отберет права, потому что я что-то там такое ужасное сделал, нарушил или еще что…

– А он?

– А он мне говорит: «Дима, возвращайтесь домой, вашей бабушке срочно нужна машина». – Белоключевский захохотал. – Бабуля спохватилась, что ей на ученый совет надо ехать. Заседать, а я укатил. Водителя из города вызывать долго, ну, она и позвонила на пост, чтобы меня вернули. Ну как?

– Трогательно, – призналась Лиза.

Ей казалось, что он рассказывает какие-то истории из жизни инопланетян, а она слушает и не очень верит, во-первых, в правдивость сюжета, а во-вторых, в то, что инопланетяне в принципе существуют.

– Потом она подарила мне машину, первую модель «Жигулей», это было круто! Ну, а потом у меня появились водители и… другие машины. И за рулем я долго не ездил.

– Оно и видно, – не удержалась Лиза.

– Да ладно тебе!