– Мы погуляем, – громко сказал он утопленнику, удобней перехватывая свой рюкзак и падающую Майку.

– Антон! – Макс метался по первому этажу, пытаясь найти хотя бы одного капитана. – Ирка!

– Ну? – остановился передохнуть Колька.

– Это не девчонка, а бегун на короткие дистанции, – стал рассказывать Галкин. – Она так рванула к водохранилищу! Я даже не успел голову повернуть.

– Упустили, – вздохнул Спиря, собираясь идти дальше.

Но стоящий на дороге Галкин остановил его.

– М-м-м… – протянул он. – Туда лучше не ходить.

Сказал он это зря, потому что Колька сбросил на Макса свой рюкзак и Майку и побежал к выходу.

Весь двор был заполнен людьми. Каждый занимался каким-то своим делом – чинил весло, сматывал удочку, развешивал сушиться рыбу, проверял лодку, штопал рваный плащ. При Колькином появлении призраки повернули к нему головы, не отрываясь от своего занятия.

Спиря замер, боясь пошевелиться.

– Откуда вас здесь столько? – прошептал он.

Но тут все отвернулись от него и посмотрели на водохранилище.

Заложив резкий поворот, в заливчик вошла моторка, с разбегу врезалась в берег.

Мелькнул чадящий факел.

– Отстань ты! – отчаянно прокричал мальчишечий голос, и к дому метнулась невысокая коренастая фигура.

– Глеб! – радостно замахал руками Спиря.

Бегущий человек остановился. Факел недовольно фыркнул в его руке.

– А! – протянул Глеб, с прищуром вглядываясь в вышедших на улицу ребят. – Вы еще не потопли? А я плыву мимо, смотрю – дом целый! Чуть в воду от удивления не кувыркнулся. Хотел уже мимо пройти, но тут эта дурная русалка с куклой ко мне в лодку полезла. Ах вы, твари, думаю, уже и на людей кидаетесь. Я веток на берегу наломал, смола у меня всегда в банке есть. Если дом тогда не догорел, надо его еще раз подпалить.

И с глубоким осознанием того, что он поступает правильно, Глеб ткнул факелом под крыльцо.

Первой занялась сухая трава. Высохшие доски порожка тоже быстро загорелись.

Люди на улице с любопытством смотрели на происходящее.

– Горим! – заорали со второго этажа, и из разбитого окна полетел гроб.

Ударившись о землю, он раскрылся. Вовка вздрогнул, ожидая увидеть там себя. Из-под крышки посыпались куклы. Много разных кукол. Среди них он увидел что-то знакомое.

– А вот и она! – Сухая старческая рука сунулась в разноцветную кучу, выуживая кудрявую светловолосую куклу в розовом платье.

Андрей Геннадиевич, или уже не Андрей Геннадиевич, а домовой, поправил помявшийся бантик в волосах куклы и грустно посмотрел на поднимающееся вверх пламя.

– Опять жгут, – вздохнул он. – И что это всем так приспичило его именно сжигать? Могли бы и взорвать для разнообразия. Или, на худой конец, растащить по бревнышку. Огонь – это уже немодно.

Только сейчас Вовка поймал себя на том, что не слышит приглушенных голосов людей на дворе. Он осторожно повернулся. Двор был пуст, зато стало заметно, как сильно приблизилась к ним вода.

– А вот это уже нехорошо, – нахмурился старик. – Очень некстати. Остальные могут нам все испортить.

– Ничего, домовушко, – из-за его спины вышла русалка Бабкина, – он все равно уже наш. А эта мелюзга своими шутками уже никого не испугает. Если что – я буду там рядом.

Вода накрыла ребят с головой.

Это была очень странная вода. Она не сбивала с ног, не журчала, накатывая. Она была такой же, как во сне – тихой и очень легкой. В ней можно было совсем не дышать и хорошо видеть, что происходит вокруг. Дом остался на месте. Он продолжал полыхать, только пламя стало не таким ярким и горячим.

Малахов растворился в мутной зыби. На его месте появился спрут.

Мимо проплыла с вытаращенными глазами Майка. Макс цеплялся за нее, хватая ртом воду. Ленка до боли сжала Вовкину руку. Спиря поймал всплывающий рюкзак и в обнимку с ним вертелся на месте, пытаясь понять, что же это такое происходит.

– Чего застыл, малец, шевелись! – прохрипели за Вовкиной спиной.

Это был все тот же тип в разодранном пиджаке и стертых штиблетах. Только на этот раз в руках у него было не ожерелье, а грязный мешочек. Когда он его перекидывал из одной руки в другую, внутри мешочка что-то позвякивало. Тип сделал вид, что не узнал Вовку. Поэтому, когда нужно было дальше двигаться, он просто грубо толкнул его в плечо.

– Мелкоты развелось, – прошипел он при следующем шаге.

Вовка поискал глазами Макса с Колей. Не нашел, зато заметил совершенно опешившего Глеба. От испуга или удивления глаза у него вылезли из орбит, веснушки испуганно разбежались по всему лицу.

– Вот это влип! – прошептал он, подбираясь ближе к Вовке. – Это что же – я потонул?!

Сзади рассмеялся тип в штиблетах. Ленка негромко заскулила.

Вовка почувствовал, что ладонь его что-то режет. Он раскрыл руку. Там лежали три стесанные по краям монеты. Снежкина покопалась у себя в карманах и нашла только одну. Глеб громыхнул целой пригоршней.

– Сейчас выкуп требовать начнут, – мрачно пообещал Наковальников, когда они уже почти подошли к сундукам.

– А потом? – со слезами в голосе спросила Ленка.

– Потом станешь как Бабкина, русалкой.

Неподалеку раздался звон колокольчика – проплывающая над их головами Алина рассмеялась, покачав головой.

– Ну уж, дудки! – Глеб засунул свои монеты глубже в карман и вышел из очереди. – Я, знаете ли, не тонул. И делать мне на том свете нечего. Бывайте! Меня моя моторка ждет.

И он пошел прочь, взбивая ногами ил. Коротенькая очередь как зачарованная смотрела ему вслед.

– Эй, погоди! Я с тобой! – Колька побежал следом, вскидывая на плечо рюкзак. – У меня все равно ничего нет, – радостно сообщил он, выворачивая карманы.

– На! – На синюшной ладошке Бабкиной блеснула монетка. – Это твое.

– Иди ты! – Спиря попятился.

– Она твоя! – улыбнулась Алина. Теперь ее глаза были прозрачные, как вода. – Чего ты испугался? Это же ваши собственные страхи. Или хочешь пойти со мной?

– Так, молодежь! – Спрут подполз поближе, хлопнув щупальцами, как ладонями. – Расплачиваться собираемся? Или так и будем тонуть?

Глеб подошел к горящему дому.

– Сам тони, дурень старый, – выругался он через плечо. – А мне домой пора.

Он взбежал на крыльцо и исчез за дверью. Спрут злым взглядом проводил его, потом повернулся к остальным.

– Ну, а вы что стоите? – крикнул он. – Марш в очередь.

– А мы уже тут, а мы уже тут! – заплясал на месте тип в штиблетах и демонстративно бросил в сундук свой мешочек. Избавившись от груза, он легко поплыл наверх.

– Следующий! – быстро перебирая лапками, осьминог пополз на свое место. – И не задерживайте! Шевелитесь!

Вперед шагнула Майка, в ладошке у нее была зажата заколка в форме бабочки, крылышки переливались перламутровыми вставками. Вышедшее солнце осветило дешевенькую побрякушку, сделав ее похожей на драгоценность. Алина заплыла вперед, ожидая, когда Голованова избавится от своего откупа.

Думалось Вовке медленно и лениво. Для начала он пытался понять, куда так уверенно направился Глеб. Неужели через второй этаж или чердак можно вернуться на берег? А что здесь делает Бабкина? Почему она так радуется, что все потонули? Если бы ей это было нужно, она бы уже давно их с Колькой могла утопить и не устраивать всех этих представлений. Вовка при ней два раза пытался пойти ко дну, но