Рейдж глубоко вздохнул.

— Как приблизить картинку?

— Нажми мышкой на «zoom» в правом верхнем углу экрана.

Рейдж сделал изображение максимально большим. Она кормила парочку воробьев, кидая им кусочки своего бублика. Потом подняла голову и огляделась по сторонам. Она улыбалась своим мыслям: уголки губ были слегка приподняты.

Он прикоснулся к экрану, проводя пальцами по ее лицу.

— Знаешь, ты ошибся, брат мой.

— Ошибся?

— Она моя судьба.

— Я разве сказал, что это не так?

Поверх компьютерного оборудования Рейдж взглянул на татуировку на виске Ви.

— Я не первый ее любовник. Ты сказал мне, что моя единственная — девственница. Ты ошибся.

— Я никогда не ошибаюсь.

Рейдж нахмурился, отказываясь от мысли о том, что в его жизни может быть какая-то другая женщина, значащая для него столько же, сколько Мэри.

Черт, да пусть судьба катится ко всем чертям, если думает свести его с кем-то другим. И Ви туда же со всеми его предсказаниями.

— Здорово, наверное, знать все это, — пробормотал он. — Ну, или, по крайней мере, думать, что знаешь.

Когда он повернулся и снова направился к туннелю, Вишес схватил его за руку.

Бриллиантовые глаза, обычно такие спокойные, были сужены в щелки, в них полыхал гнев.

— Когда я говорю, что никогда не ошибаюсь, я не пытаюсь потешить свое эго. Видеть будущее — это проклятье, брат. Ты думаешь, мне нравится знать, как каждый из вас погибнет?

Рейдж отпрянул, и Вишес холодно улыбнулся.

— Да, подумай над этим. И пойми, что единственное, чего я не знаю — это когда вы умрете, так что я не могу никого спасти. А теперь скажи, почему же должен радоваться своему проклятью?

— О Боже, брат… Прости…

Ви резко выдохнул.

— Все в порядке. Слушай, почему бы тебе не пойти заняться своей женщиной? Она думает о тебе весь день. Не обижайся, но я устал постоянно слышать в голове ее голос.

Мэри прислонилась спиной к огромной латунной двери и посмотрела наверх. Небесный простор был ярко-голубым, воздух — сухим и морозным, из-за прошедших не по сезону ранних снегопадов. Перед закатом она хотела прогуляться, но теплота парки принесла с собой небольшую вялость. Или, может быть, у нее просто не осталось сил. Она не смогла заснуть после ухода Рейджа: весь день надеялась, что он вернется.

Она понятия не имела, что произошло прошлой ночью. Она даже не была уверена в том, что видела. Да Ради Бога, татуировки не отделяются от кожи. И не двигаются. В ее мире, по крайней мере.

Впрочем, Рейдж не был единственной причиной бессонницы. Пришло время узнать, как с ней собираются поступить врачи. Встреча с доктором Дэлиа-Крос была назначена на завтра, и ей предстояло выяснить, насколько интенсивными будут приятные меры.

Боже… Ей хотелось поговорить об этом с Рейджем, чтобы подготовить его.

Солнце скрылось за линией деревьев, и ей стало холодно.

Встав, она потянулась, и прошла через первые двери в вестибюль. Потом повернулась лицом к камере, и разъехалась следующая пара.

Рейдж сидел на полу прямо рядом со входом. Он медленно поднялся на ноги.

— Привет. Я ждал тебя.

Она неловко улыбнулась, перекладывая книгу в руках.

— Я хотела сказать тебе, где я. Но ты оставил телефон, когда…

— Мэри, послушай, насчет прошлой ночи…

— Подожди. Пока мы не начали, — она подняла руку и глубоко вздохнула. — Завтра я еду в больницу. У меня консультация перед началом лечения.

Он так сильно нахмурился, что брови сошлись на переносице.

— В какую больницу?

— Святого Франциска.

— Во сколько?

— После полудня.

— Я хочу, чтобы тебя кто-нибудь сопровождал.

— Доджен?

Он покачал головой.

— Бутч. Коп умеет управляться с оружием, а я хочу, чтобы ты была в полной безопасности. Слушай, мы можем подняться наверх?

Она кивнула, и он взял ее за руку, ведя на второй этаж. Войдя в спальню, она села на кровать. Он беспокойно прохаживался по комнате.

Пока они говорили о предстоящем лечении, она поняла, что скорее пыталась подготовить к нему себя, нежели его. Теперь повисла тишина.

— Рейдж, объясни мне, что произошло прошлой ночью. — Он колебался, и она продолжила. — Что бы это ни было, мы справимся. Ты можешь мне все рассказать.

Он остановился. Посмотрел на нее.

— Я опасен.

Она нахмурилась.

— Нет, не опасен.

— Ты же знаешь, что у меня на спине?

Похолодев, она вспомнила, как двигалась цветная татуировка…

Подожди, сказала она себе. Она не двигалась. Он просто тяжело дышал или что-то в этом роде, поэтому появилась иллюзия перемещения в пространстве.

— Мэри, это часть меня. Чудовище. Оно внутри меня. — Он потер грудь, потом — руки. Затем — бедра. — Я пытаюсь контролировать это, как могу… Я не хочу навредить тебе. Даже сейчас рядом с тобой я… Боже, моя жизнь — это сплошной долбаный бардак.

Он развел свои дрожащие руки. Выглядел совершенно невменяемым.

— Я должен постоянно сражаться, частично и потому, что драки позволяют мне успокоиться. Обрести контроль, — произнес он. — С женщинами — то же самое. Я занимаюсь сексом потому, что разрядка дает мне возможность держать зверя на коротком поводке. Но сейчас я не могу заниматься сексом, и я нестабилен. Поэтому вчера я чуть не сорвался. Дважды.

— Подожди… О чем ты вообще говоришь? Мы с тобой спали. Ты занимался со мной любовью.

— Я не могу позволить этому случиться снова, — сказал он сквозь сжатые зубы. — Я не могу… больше с тобой спать.

Ошарашенная, она уставилась на него.

— Ты имеешь в виду, что больше не будешь заниматься со мной любовью? Никогда?

Он покачал головой.

— Никогда.

— Какого черта? Ты хочешь меня. — Ее глаза метнулись вниз к огромной выпуклости под его штанами. — Я же вижу твое возбуждение. Я чувствую твою жажду.

Внезапно его глаза перестали моргать и вспыхнули белым.

— Почему у тебя изменяются глаза? — Прошептала она.

— Потому что… чудовище просыпается.