крайней мере до тех пор, пока я смогу передать его обратно Биллу. – Нед повернулся к долговязому американцу. – Я полагаю, у вас есть адвокат?
– Возможно.
– Тогда я смогу сделать для вас только одно – помочь вам позвонить ему. Остальное сделает Паркинс и его команда.
– Паркинс? – поинтересовался Рэнд. – Этот старикан из канцелярии?
– Как я понимаю, он твоего возраста, Ларри.
– О'кей, Френч. Ты выиграл. Я влез в это, не подозревая, что это западня. В следующий раз будем играть по моим правилам. Запомни. – Он поднялся на ноги и тут же снова превратился в карлика. Зрительный эффект был настолько силен, что казалось, будто и голос его должен измениться на сопрано.
– В любое время, Ларри. – Нед открыл ему дверь. – Когда я буду писать отчет, я просто укажу, что ты отрицал какое-либо знакомство или связь с обвиняемым. Правильно?
– Пошел ты в… – Карлик исчез.
Они помолчали, потом Вимс сказал:
– Ну ты меня с ним и сделал.
– Ты думаешь, я лишил тебя шансов на прикрытие?
– Конечно. – Вимс устало вздохнул. – Он должен был тебя отсюда убрать, тогда мы с ним договорились бы.
– Ну и почему же он этого не сделал?
Вимс зло рассмеялся.
– Ты хорошо знаешь историю Компании?
– Откровенно говоря, это не самый любимый мой предмет.
– Ты слышал когда-нибудь о том, что случилось в Гонолулу?
– Любой, кто читает газеты, помнит это.
– Ну так вот. Когда со мной все здесь произошло, Рэнд сразу вообразил, что он уже машет ручкой резидентуре в Лондоне и отправляется в досрочную отставку. Вот он так со мной и поступил. Это все.
– Ты говоришь, что у тебя действительно есть контракт с Компанией?
Вимс пожал плечами.
– Какое это имеет значение? Тот, кто убрал Тони, подставил меня.
– Кто заплатил за наезд?
– Некто, кого Тони сильно зацепил.
Нед оглядел его, ища подвоха.
– Ты не знаешь его фамилию?
– Господи, Френч, это мог быть кто угодно. Риордан был моим лучшим торговым агентом. Он добывал по три-четыре тысячи в неделю на продажах акций.
– Значит, тот, кто был зол на него, может быть зол и на тебя?
– Меня это не пугает. У меня есть еще кое-какие козыри. – Вимс выпрямился на стуле, а честное выражение на лице обозначилось еще отчетливей.
– Что это должно означать? – спросил Нед. – У тебя оставался только один туз, да и тот уже побит твоим дружком Ларри.
– Это не первая его ошибка. Но, возможно, ее он запомнит лучше, чем остальные.
– Вимс, я думаю, вы не понимаете, где мы находимся. Здесь не жарят людей на электрическом стуле, но они постараются запрятать вас в тюрьму лет на двадцать пять, если им удастся повесить на вас смерть Риордана.
– Только вы не дадите им сделать этого. – Вимс взглянул на Неда с триумфом. – Я был в Шотландии с герцогом Бучанским – охотился на оленя.
– Это ваше алиби?
– Там же был и его превосходительство Бад Фулмер.
Нед кисло посмотрел на него: ему очень захотелось стереть самоуверенность с открытого лица Вимса.
– Значит, мистер Фулмер плохо разбирается в друзьях.
– Что да, то да. Очень плохо. Тем более, что в это время охота на оленей была запрещена. Он нарушил закон. А вы знаете, как реагируют британцы, если убивают оленя?
Лицо Неда смягчилось. Вимс сам себя поставил в сложное положение. Если Нед хотел, чтобы фамилия посла не попала в газеты, он должен защитить алиби Вимса перед Паркинсом.
– Какие доказательства вы продаете?
– Фотографии.
– Вы понимаете, что это может быть убийство? Я не уверен, что смогу помочь вам, даже если захочу.
– О, вы с Ройсом Коннелом что-нибудь придумаете!
– А почему вы так уверены в этом?
– Шутки в сторону, Френч. Вы вместе аккуратно и красиво прикроете меня американским флагом. Рэнд этого делать не станет, а у вас нет другого выхода. Я не жду, что вы тут же побежите делать это. Мне ясна ситуация. Я останусь с Биллом, пока вы не найдете способ вызволить меня.
Он протянул Френчу свою правую руку совершенно искренне и просто, как американец американцу. Нед недовольно нахмурился.
– Уберите ее в карман, Вимс. И давайте сменим тему. Паркинс, вероятно, все слышал.
– Мы договорились?
– Вы лучше побеспокойтесь о своем здоровье, Вимс, – сказал ему Нед. – Если не вы убили Риордана, тот, кто это сделал, постарается, чтобы вы последовали за ним.
Паркинс открыл дверь и вошел.
– Совершенно правильно, мистер Вимс, – сказал он. – Следующее, что может с вами произойти, – это столкновение с «мини» на дороге.
Небо над Лондоном по-прежнему было беспросветно-серым: сейчас, ближе к концу дня, солнце опускалось все ниже. Еще немного, подумал Нед, возвращаясь с Савил-роу в канцелярию, и солнце вновь на мгновение выглянет из-за облаков, как актер, выходящий на поклон перед закрытием занавеса в расчете на аплодисменты.
Он шел медленно, чувствуя тревогу. Сегодня все беспокоило его, и нигде не мог он найти ни тени облегчения, пусть даже такого призрачного, как лучи заходящего сейчас солнца. Казалось, что вокруг нет ничего, кроме предательства, что он дышит отравленным им воздухом. В отличие от других его предчувствий, это имело название.
Не стоит так много думать о предательствах. Это неизбежно заставит его обратиться к собственной жизни и вспомнить о собственных предательствах. Странно, но аферист Вимс, не совершивший в течение своей уголовной жизни ни одного порядочного поступка и оказавшийся теперь, когда Ларри Рэнд «сдал» его, в капкане, усугубил тревожную атмосферу этого дня.
Еще более удручало Неда, что Рэнд, разыгравший перед ним спектакль, потом тихо вызволит Вимса из-под ареста. Еще одно предательство.
Предательство витало в воздухе. Возможно, не только в воздухе Лондона, но и повсюду. Но он был в Лондоне, и его легкие были отравлены. Даже мертвый Риордан не избежал предательства. Уходя из полицейского участка, Нед слышал, как Вимс обвинял во всех аферах, совместных фондах, в каждой подозрительной отправке денег в Швейцарию мертвого Тони. Отличная максима: всегда винять отсутствующих.
Он вышел с Беркли-стрит на Гросвенор-сквер и взглянул через площадь на весьма не располагающий к себе фасад канцелярии.
И что нашло на Сааринена, когда он составлял эту комбинацию из камня и стекла? Орел… трудно сказать что-нибудь плохое про орла, скопированного с такого же в Северной Англии. Он несколько оживлял это унылое сооружение.
