– Кто говорит?

– Весь город, насколько я могу судить.

Шпора надолго замолчал, а потом спросил:

– Тебя это волнует?

– Меня – нет. Я скоро уеду навсегда. Это больше касается тебя.

– Насрать я хотел, что обо мне болтают. Ты задолжала мне ужин, а Рори нужна помощь. Так что ты не отделаешься от меня так легко. – Он опять помолчал. – Послушай, Эллен. Ты мне необходима, пойми. Ты моя добрая фея, в конце концов.

– Нет, черт подери! – закричала она. – Нет! Вы что, сговорились? Я не фея для тебя, я не ангел- спаситель для Фили, я не крестная мать для Дилли! Я не хочу! Не хочу играть все эти роли! Я хочу прожить свою собственную жизнь, и больше ничего! Ты очень ошибаешься на мой счет, Шпора! Я не верю в сказки, даже не знаю ни одной – мне их никогда не читали, когда я была маленькой.

– Честно? – Он рассмеялся.

– Абсолютно! А сейчас я уже вышла из этого возраста.

– Ничего подобного! Мы с тобой сочиним прекрасную сказку. Завтра в семь я буду у тебя.

– Пожалуйста, не надо. – Эллен почувствовала слезы на глазах.

– Я люблю тебя, слышишь? – шепнул Шпора.

– Ох, чепуха все это…

– Хорошо, что вы со Шпорой устроили для Дилли это свидание, – говорила Фили подруге. – Девочка просто на седьмом небе от счастья!

Они шли по аллее, не спуская Сноркел и Гамлета с поводков.

– А ты проявила большую силу духа, когда согласилась со Шпорой поужинать! – Фили снисходительно улыбнулась. – Если б от меня удрал мужик, я сгорела бы со стыда и потом даже на пушечный выстрел к нему не подошла.

– Все разъяснилось, – ответила Эллен.

– Кругом ждут, что с ним случится что-то из ряда вон выходящее!

– С чего бы?

– Что-то явно готовится. Фили пожала плечами. – В воздухе пахнет жареным. Ведь что-то заставило его сюда вернуться! Что-то заставило Шпору превратиться в кроткую овечку! Он даже сбежал от тебя, как святой отшельник! – Похоже, эта мысль доставляла ей немалое удовольствие.

– У Шпоры была серьезная причина, – ответила Эллен.

– Видимо, очень серьезная, – подхватила собеседница. – Может быть, ты не в его вкусе?

– Ты знала, что про нас судачат?

– Да, городок бродит, как молодое вино!

– Почему ты мне ничего не сказала?

– А зачем? Если ты не обратила внимания на мои предостережения, неужели ты испугалась бы бабьих сплетен?

Эллен молча признала правоту подруги.

– Кстати, сейчас все болтают о том, что Сол Вик чуть не задавил тебя вчера.

– Приятно слышать, что нас видели. Наверное, хотели прийти мне на помощь, – с горечью сказала Эллен. Она начинала тихо ненавидеть всех жителей этого городка.

– Так это правда? – удивилась Фили.

– Да, правда. Оказывается, это Сол подбросил мне барсука и записку. И я уверена, не для того, что-бы отомстить за бабушку. Думаю, он в сговоре с Эли. Не исключено, что один из подонков – Сол.

Возле Гусиного Дома они расстались – Эллен торопилась заменить аккумулятор в джипе.

Разобравшись с аккумулятором, Эллен решила прокатить Дилли с шиком-блеском, поэтому помыла джип с шампунем и отполировала. Потом достала пылесос и очистила салон от корнуоллского песка. Закончив свои труды, она распрямилась и услышала знакомый шум мотора. По Гусиной аллее двигался мини-трактор. Гора коробок почти полностью скрывала водителя, и Эллен не сразу заметила, что Шпора в костюме.

– Добрый вечер! – Он спрыгнул и отряхнул песок с ног.

В нем появилось что-то незнакомое, чужое. Эллен успокаивала себя, что всему причиной непривычный наряд: в сером шелковом костюме с фиолетовой рубашкой и галстуком того же цвета Шпора выглядел, как кинозвезда на премьере.

– Рори составил длиннющий список покупок. У него совершенно поехала крыша. – Шпора рассмеялся. – Когда я приехал сегодня утром посмотреть новую лошадь, то обшарил весь дом в поисках водки – подумал, что он пьян. Но оказалось – пьян только от любви. Рори уже договорился с Китом Уилмором. Короче, Дилли ждет сюрприз, А вот это тебе. – И он протянул ей две коробки. – Платье и туфли.

Эллен поставила коробки на скамейку и стала складывать пылесос.

Шпора посмотрел на нее с досадой, недовольный тем, что она не откликнулась на его настроение.

Он стал перегружать коробки в ее джип. На самой большой, которую можно было поставить только на крышу, красовалась надпись «Восточная пагода. Сделай сам».

– Сейчас мы с тобой быстренько смотаемся в Спринглоуд, отвезем все это, а потом ты вернешься за Дилли. Я сам бы отвез, но не могу рисковать: закончились скачки в Челтенхеме, и папа сейчас, вероятно, сидит в каком-нибудь окрестном пабе. Мне лучше не попадаться ему на глаза. Что ты молчишь? Язык проглотила?

– Мне просто не по себе.

– Что-нибудь не так?

– Думаю, не стоит устраивать из их отношений публичный спектакль.

– Я ничего не устраиваю!

– Устраиваешь! Тебе нравятся цирковые трюки и театральные эффекты. Ты то исполняешь желания, как фокусник, то зажигаешь факелы, чтобы сделать признание, то совсем исчезаешь, то намекаешь, что тебя окружают смертельные тайны. Может, хватит?

– Какая же ты неромантичная!

– Да не хочу я быть романтичной, пойми, наконец!

– Я понял это еще в воскресенье. Как ты там изящно выразилась? «Давай затрахаем друг друга до чертиков»?

– Поэтому ты и удрал?

Шпора молча смотрел на нее.

– Разве не этого ты хотел с самого начала?

– С самого начала – может быть.

– А теперь?

– Скажу за ужином.

Эллен посмотрела на коробки с брэндами дизайнеров.

– Это все стоит целое состояние, – ужаснулась она.

– Не беспокойся, завтра утром все вернем в магазин. Я сказал, что беру для фотосессии, журнал «Жизнь Котсуолда».

– Это мошенничество!

– Все же меньшее, чем воспользоваться данными твоей кредитной карты в качестве залога.

– Что-что?

– Тебе не стоит оставлять ящики стола открытыми. У меня прекрасная память на цифры. И подпись подделать – тоже не проблема.