Николаевна. Ред.
2. Петрашевцы — члены кружка русской дворянской и разночинной интеллигенции, существовавшего в 1845–1849 гг. в Петербурге под руководством M. В. Петра-шевского. Петрашевцы были последователями идей утопического социализма, сторонниками уничтожения самодержавия и крепостничества. В 1849 г. петрашевцы были арестованы. Часть из них была сослана на каторгу в Сибирь, другие отправлены в арестантские роты и в действующие полки на Кавказе. Ред.
3. И. Н. Ульянов любил песни на слова поэта А. Н. Плещеева. Ред.
4. Александра Дмитриевича Бланка. Ред.
5. Екатериной Ивановной Эссен. Ред.
6. У. А. Д. Бланка было пять дочерей: Анна, Любовь, Екатерина, Мария, Софья
7. А. И. Ульянова-Елизарова в книге «Детские и школьные годы Ильича» (M., 1935. С. 6–7, 16, 25) писала: «Он был третьим ребенком, очень шумным — большим крикуном, с бойкими, веселыми карими глазками. Ходить он начал почти одновременно с сестрой Олей, которая была на полтора года моложе его. Она начала ходить очень рано и как-то незаметно для окружающих. Володя, наоборот, выучился ходить поздно, и если сестренка его падала неслышно — «шлепалась», по выражению няни (няня — Сарбатова Варвара Григорьевна, почти 20 лет прожила в семье Ульяновых и скончалась в возрасте 70 лет. Ред.), — и поднималась, упираясь обеими ручонками в пол, самостоятельно, то он хлопался обязательно головой и поднимал отчаянный рев на весь дом. Вероятно, голова его перевешивала. Все сбегались к нему, и мать боялась, что он серьезно разобьет себе голову или будет дурачком. А знакомые, жившие в нижнем этаже, говорили, что они всегда слышат, как Володя головой об пол хлопается. «И мы говорим: либо очень умный, либо очень глупый он у них выйдет»… Бойкий и шумный везде, Володя кричит громко и на пароходе, куда вся семья забралась, чтобы ехать на лето в деревню Казанской губернии.
— На пароходе нельзя так громко кричать, — говорит ему мама.
— А пароход-то ведь и сам громко кричит, — отвечает не задумываясь и так же громко Володя…
…Володя любил петь; слух и способность к музыке у него были хорошие… Мама показала ему начальные упражнения, дала ему разыграть несколько простеньких детских песенок и пьесок, и он стал играть очень бойко и с выражением. Мать жалела потом, что он забросил музыку, к которой проявлял большие способности… Ред.
8. Анна Ильинична привела такой пример: «Так как мы, старшие, старались удержать его от этого, то он иногда прятался от нас. Помню, как раз, в день его рождения, он, получив в подарок от няни запряженную в сани тройку лошадей из папье-маше, куда-то подозрительно скрылся с новой игрушкой. Мы стали искать его и обнаружили за одной дверью. Он стоял тихо и сосредоточенно крутил ноги лошади, пока они не отваливались одна за другой» (Ульянова-Елизарова Л. И. Детские и школьные годы Ильича. С. 7.). Ред.
9. К первому классу гимназии Володю Ульянова готовили две зимы народные учителя. Зимой 1877/78 г. занятия вел Василий Андреевич Калашников. Через двамесяца его сменил Иван Николаевич Николаев. Завершила подготовку Володи к поступлению в гимназию учительница Вера Павловна Прушакевич. Ред.
10. О круге чтения и интересов брата в гимназические годы Анна Ильинична писала: «В гимназии он интересовался латинским языком, чтением классиков, историей, географией, любил писать сочинения и писал их очень хорошо. Он не ограничивался учебниками и рассказами учителя, чтобы написать сочинение, а брал книги из библиотеки, и сочинения его получались обстоятельные, тема была очень хорошо разработана и изложена была хорошим литературным языком. Директор гимназии Керенский (отец А. Ф. Керенского, главы Временного правительства перед Октябрьской революцией), тогда преподававший в старшем классе словесность, очень любил Володю, хвалил постоянно его работы и ставил ему лучшую отметку… Он (В. И. Ленин. — Ред.) не любил читать приключений, а увлекался, помню, Гоголем, а позднее Тургеневым, которого мог читать и перечитывать несколько раз» (Ульянова-Елизарова А. И. Детские и школьные годы Ильича. С. 26–29). Ред.
11. Анна Ильинична и более подробно пишет о помощи брата товарищам по гимназии: «Товарищей особенно близких, как у Саши или Оли, в гимназические годы у Володи не было, — к нам в семью мало кто приходил, но отношения в классе у него были хорошие: он помогал в работах, объяснял непонятное, исправлял переводы или сочинения, иногда и сам писал их затруднявшимся товарищам. Он рассказывал мне, что его интересовало написать сочинение так, чтобы товарищ и отметку получил хорошую и чтобы не похоже было на то, что ему кто-нибудь написал, особенно чтобы не было похоже, что написал он, Володя. Он объяснял товарищам непонятное в перемены, приходил, как и брат его Саша, иногда в гимназию на полчаса раньше, чтобы перевести для них трудное место с греческого или латинского или объяснить сложную теорему. Весь класс надеялся на Володю; идя впереди, он и других вывозил» (Ульянова-Елизарова А. И. Детские и школьные годы Ильича. С. 29.). Ред.
12. Н. М. Охотниковым. Ред.
13. Об учебе брата в гимназии старшая сестра писала и следующее: «Возвращаясь из гимназии, Володя рассказывал отцу о том, что было на уроках, из чего его спрашивали и как он отвечал. Так как обычно повторялось одно и то же — удачные ответы, хорошие отметки, — то иногда Володя просто, быстро шагая мимо кабинета отца по проходной комнате, через которую шла его дорога к себе, наверх, скороговоркой на ходу рапортовал: «Из греческого пять, из немецкого пять». Так ясна у меня перед глазами эта сцена: я нахожусь также в кабинете отца и ловлю довольную улыбку, которой обмениваются отец с матерью, следя глазами за коренастой фигуркой в гимназической шинели, с торчащими из-под форменной кепи рыжеватыми волосами, проворно мелькающей мимо двери. Предметы, конечно, менялись; иногда звучало: «Из латыни пять, из алгебры пять», но суть была одна, получалась обычно одна отметка — 5.
Отец говорил в те годы матери, что Володе все слишком легко дается и он боится, что в нем не выработается трудоспособность. Мы знаем теперь, что опасения эти оказались излишними, что Володя сумел выработать в себе трудоспособность, из ряда вон выходящую» (Ульянова-Елизарова А. И. Детские и школьные- годы Ильича. С. 22–23). Ред.
О важности примера Саши для младшего брата Анна Ильинична писала так: «Володя был с детства вспыльчивым, и пример Саши, его всегдашней ровности и большой выдержки, имел для всех остальных детей, в том числе — и особенно — для Володи, большое значение. Сначала подражая старшему брату, Володя потом и сознательно стал бороться с этим недостатком, и в более зрелые годы мы совсем — или почти совсем — не замечали вспыльчивости в нем» (Ульянова-Елизарова А. И. Детские и школьные годы Ильича. С. 20). Ред.
14. «Леф» — журнал, издававшийся в 1923–1925 гг. литературной группой ЛЕФ (Левый фронт искусства), которая была связана с футуризмом и другими формалистическими течениями. Ред.
15. См.: Александр Ильич Ульянов и дело 1 марта 1887 г. М.—Л., 1927.
