— Я, впрочем, не понимаю, — продолжал профессор, — как Эрику Бедекеру, даже с его легендарным богатством, удалось скупить столько имперских марок, чтобы спровоцировать нынешний крах? Сегодня были проданы сотни миллиардов марок, а после возобновления торгов на рынок будет выброшено еще больше. Он, конечно, богат, но настолько никто не богат.

— Ему помогали другие, сами того не зная. Видите ли, он нарочно привлекал общественное внимание к продаже каждого своего крупного предприятия или недвижимости. Объявляя его сумасшедшим, коллеги- финансисты пристально за ним следили. Помня о нескольких прежних чувствительных ударах Бедекера, они изо всех сил старались узнать, что он делает с вырученными деньгами. И узнали. На Земле плохо хранятся секреты, поэтому живо интересующиеся обнаружили, что при любой возможности он тихо, анонимно скупает имперские марки. И в свою очередь принялись покупать марки, просто ради страховки — вдруг Бедекеру стало известно то, чего они не знают; вдруг во внешних мирах будут приняты некие меры, в результате которых стоимость имперской марки сравняется с солнечной кредиткой… На прошлой неделе я послал ему приказ продавать, к чему он был в любую минуту готов.

— Ясно! — воскликнул Зак. — Как только он выбросил марки на биржу…

— Все стали выбрасывать. Эффект снежной лавины. Каждый обладатель имперских марок хотел от них избавиться. Однако их никто не желал покупать. В данный момент имперская марка стоит в сорок раз меньше вчерашнего, а если б не приостановка торгов, подешевела бы в сотню раз. Ее стоимость до сих пор завышена.

— Блистательно! — восхищенно тряхнул головой Зак. — Абсолютно блистательно!

— Чего тут такого блистательного? — проворчал Брунин, развалившись в шезлонге. Для разнообразия он на сей раз внимательно прислушивался к беседе. — Это и есть твой обещанный впечатляющий ход? Ну и что? Какая нам от этого польза?

Ла Наг собрался ответить, но профессор махнул рукой:

— Дайте мне объяснить. Кажется, я теперь целиком вижу картину… Поправьте, если ошибусь. Действия нашего друга с Толивы, Дэн, — обратился он к Брунину, — превратят каждого обитателя Трона в потенциального революционера. Все, кто вынужденно поддерживал Империю, от которой полностью или частично зависели их доходы, приходят сейчас к заключению, что Империя действует вовсе не в их интересах и не в интересах будущих поколений жителей внешних миров. Ее незачем больше поддерживать. Деньги, за которые она покупала лояльность граждан, обрели теперь свою реальную ценность — нулевую. Бархатная обшивка сдернута, под ней всем открылись холодные стальные цепи…

— Справедливо ли это? — спросила вдруг Мора, до тех пор молчавшая вместе с флинтерами. — Все равно что выключить двигатель в воздухе… Люди пострадают.

— В любом случае пострадают, — отрезал Ла Наг. — Не сейчас, так позже. С помощью Бедекера я только выбрал конкретный момент. Реальный неизбежный исход совершенно от этого не зависит.

— Вспомните, — подхватил Зак более мягким тоном, — люди во многом сами виноваты, десятки лет терпя подобное развитие событий. Особенно жители Трона, позволившие Империи принимать за них слишком много решений, полностью распоряжаться их жизнью, продаваясь за деньги, которые без конца обесценивались. Пришла пора подвести счета. Надо расплачиваться.

— Правильно, — подтвердил Ла Наг. — Если бы жители внешних миров не позволяли Империи обесценивать марку, то не дошли бы до нынешнего положения. Если бы марка имела реальное обеспечение, содержала определенное количество драгоценного металла и обменивалась соответственно, не представляя собой простую затейливо разрисованную бумажку, то не рухнула бы, сколько бы Эрик Бедекер их ни скупил и ни выбросил на межпланетную Фондовую биржу.

— Почему? — спросил Брунин.

— Потому что марка имела бы самостоятельную ценность, на которой нельзя спекулировать. Люди издавна спекулируют на колебаниях курса, время от времени чуть-чуть выигрывая, но постоянно помнят, что марка не обладает собственной ценностью, за исключением той, которую устанавливают кредиторы и биржевые маклеры.

— А почему Бедекер за это взялся? — полюбопытствовал Зак. — По-моему, совсем не тот тип, который охотно пожертвует всем своим состоянием исключительно ради обвала имперской марки.

— Он пожертвовал им ради мести, — ответил Ла Наг и поведал историю Лайзы Кирович. — Не имея прямого наследника, которому можно было бы передать капитал, потерял желание дальше его накапливать. Впрочем, не беспокойтесь за Бедекера — у него наверняка полным-полно кредиток на земных счетах, вдобавок он, скорее всего, продал немалое количество марок незадолго до краха.

— Все-таки не понимаю, как это связано с планами Робин Гуда, — допытывался Брунин, запустив пальцы в кудрявую черную бороду. — Одно с другим не склеивается.

— Косвенно связано, — сказал Ла Наг. — Пусть тронский народ осознает, что с ним на самом деле случилось, потом предложим ему выбор: Метеп или Робин Гуд.