— Думала, что вижу, — в магазинах, в автобусе, даже по телевизору. Если где-то мелькала копна кудряшек, белели худенькие локотки или бросался в глаза смешной комбинезон, сердце буквально переворачивалось, и я была уверена, что наконец-то это Джесс. Обычное явление — отчаянно ищешь того, кого потерял. Но рано или поздно понимаешь — поиски бесполезны. Ушедшие от нас никогда не вернутся.

Миссис Уэйнрайт смотрит мне прямо в глаза:

— Вики не воротишь, Джейд.

Как бы не так — она изо всех сил пытается вернуться!

— Первая задача, которую надо решить, моя хорошая, — это принять смерть Вики. Тебе очень трудно, потому что она умерла неожиданно.

Не то что трудно — не по силам! Вики медленно входит в комнату и садится рядом с ней. Я ее так же хорошо вижу, как розы на брюках миссис Уэйнрайт.

Мама очень добра ко мне: готовит вкусные блюда, придумывает сюрпризы, разрешает сделать новую стрижку, дарит специальный набор для ногтей, чтобы на месте моих коротких выросли искусственные с красивыми рисунками. Да еще в ноготь большого пальца мне вдели маленькое колечко.

Мне нравится и стрижка и ногти, только я не чувствую, что они мои. Каждые пять секунд я убираю с глаз челку и без конца трогаю ногти, пока те не отваливаются.

— Оставь в покое челку и ногти! — ругается мама.

Потом ей становится неловко, она приносит стакан горячего шоколада и кусок бисквитного торта, покрытого сахарной глазурью. Она его сама испекла по тому же рецепту, как на мой день рождения. Перед глазами встают наши вечеринки. Сахарная глазурь прилипает к зубам, когда я вспоминаю, как Вики старалась сама погасить свечи на моем торте, чтобы я не успела загадать желание.

— Ты что, плачешь? — спрашивает Вики. — А я нет, хотя у меня никогда не будет дня рождения.

— Съешь еще кусочек! Будь умницей! — просит мама.

— Придумала! — вдруг говорит Вики. — Она приставляет пальцы к голове, как рога. — Может, попробовать спуститься в преисподнюю?

— Туда тебе и надо! — отвечаю я.

У меня от нее одни неприятности. По-прежнему учусь кое-как. Некоторым учителям все равно. Другие смущенно читают мне нотации:

«Принимая во внимание твои обстоятельства… Знаю, тебе сейчас нелегко. Старайся как можешь».

Я и стараюсь — хуже некуда. Они вздыхают, но не ругают меня по-настоящему. Из всех учителей только миссис Кембридж на меня сердится:

— Опять не сдала домашнюю работу, Джейд?

— Да… ну… я старалась, но никак не могу сосредоточиться, — говорю я тоненьким печальным голоском.

С другими учителями это срабатывает. Только не с миссис Кембридж.

— Ты мне зубы не заговаривай! Даже не прикасалась к учебнику! Если бы ты сдала мне работу с ошибками или все выполнила неправильно, я бы подготовила для тебя дополнительные упражнения. Но ты палец о палец не ударила и вообще ничего не делала!

— Вы же знаете, как мне трудно, миссис Кембридж, — ною я.

— Ты начинаешь пользоваться своим положением. Понимаю, как ты несчастна и как скучаешь по Вики. Может быть, тебе помогут беседы со Стиви Уэйнрайт? Все равно нужно работать, а то совсем отстанешь.

— Не знаю, для чего мне учиться.

— Чтобы сдать экзамены, найти интересную работу, жить полной жизнью!

— Да, а некоторые вынуждены влачить жалкое существование после смерти! — кричит Вики. — Отцепись, глупая училка! Оставь нас с Джейд в покое! Ты ничего не понимаешь!

Я вынуждена прикрыть губы рукой, чтобы вдруг не произнести вслух слова Вики. Мне не всегда это удается. Я грубо разговариваю с бедной Мадлен и Дженни, когда слышу, что они болтают с Вики-2, только из-за того, что ту тоже зовут Вики.

— Она Вики-2 и на всю жизнь ею останется! Всегда будет на втором! Не смейте относиться к ней, точно она моя Вики !

Девчонки замирают от изумления. Может, у меня крыша поехала? Наверное, они правы. С каждым днем я становлюсь все противнее.

Не хочу оставаться в школе. Не могу сидеть за партой. (В буквальном смысле.) Из-за ерзанья тощая попа покрывается синяками. Постоянно тянусь, зеваю, чешусь, не нахожу себе места и никак не дождусь пятницы, когда можно пойти побегать.

Мне по-прежнему скучно, но понемногу я втягиваюсь, хотя нельзя сказать, что у меня талант. До сих пор бегаю хуже всех, кроме Сэма. Правда сейчас сумею пробежать гораздо больше. Иногда удается держать голову прямо, распрямить плечи и войти в ритм. Конечно, часто бывает тяжело, но не так, как раньше.

— Молодец, Джейд! — подбадривает мистер Лорример, когда бежит рядом со мной. — Ты теперь ходишь гораздо быстрее. Отлично держишься! Прогресс налицо!

Он словно забыл, как я обижала Сэма, который рядом грохочет кроссовками.

— А я, мистер Лорример? Ну, обо мне не скажешь, что я на пути к успеху, как Джейд. Пока все больше шатаюсь да спотыкаюсь.

— Ты тоже молодец, Сэм. Сейчас, парень, ты совсем в другой форме.

Сэм хрипло хохочет и останавливается, чтобы перевести дух.

— Ага! Конечно! Чем не Сильвестр Сталлоне, — говорит он и тыкает себя большим пальцем в толстый живот — он уже не такой рыхлый, как раньше.

Сэм слегка похудел.

— Смотрите, Джейд не может отвести от меня взгляда! Она мечтает дотронуться до моего гибкого и стройного тела!

— Ха-ха! — отвечаю я и улыбаюсь ему.

— Что, ребята, помирились? — спрашивает мистер Лорример.

— Вы шутите? Думаете, почему она бежит быстрее? Чтобы от меня удрать! Да, Джейд?

— Угадал! — говорю я.

Но когда мистер Лорример нас обгоняет, я замедляю темп, чтобы мы с Сэмом могли бежать вместе. Вики, конечно, не отстает ни на шаг и продолжает отпускать грубые шуточки в его адрес. Она хочет, чтобы я их произнесла вслух. Приходится выдерживать настоящий бой — мне трудно сконцентрироваться на том, что говорит Сэм. Время от времени он внимательно смотрит на меня и, кажется, понимает, что со мной происходит.

— Извини, что ты сказал? — спрашиваю я.

— Ничего, — нежно говорит он.

— Просто… я не всегда могу… часто думаю…

— Все нормально, — успокаивает он.

— Это ты нормальный, Сэм.

Вики издает неприличные звуки, словно ее тошнит, и превращает мою жизнь в сплошной кошмар, отказываясь оставить меня в покое.

Она кружится по комнате, когда я сижу с миссис Уэйнрайт, и мне трудно с той поговорить как следует. Я дергаюсь и ерзаю, когда Вики толкается, щиплется или высовывает язык.

— Извините, — грустно говорю я. — Хочу сидеть спокойно, но не могу.

— Мне кажется, ты совсем измучилась, потому что продолжаешь искать Вики и не в силах признаться себе в том, что та давно умерла, — мягко говорит миссис Уэйнрайт.

Может быть, Вики и умерла, но отказывается уходить.

— Не могу не думать о ней, — жалуюсь я.

— И это правильно! — восклицает Вики и одобрительно кивает головой.

— Безусловно, не можешь! Это вполне естественно для твоего состояния, — сочувствует мне миссис Уэйнрайт.