Мне остается добавить, что Федоров после короткого появления у бывшей жены по имеющемуся у него направлению лег в военный госпиталь на лечение после ранения. Там его, «нелегала», конечно, не искали. Там же познакомился с женщиной, военврачом, муж которой погиб на фронте. Вскоре они поженились. Затем, уволившись в запас, остался жить у жены в чердачной мансарде деревянного дома. Там он и продолжал жить, когда ему позвонил иностранец, желая занести на его квартиру фотоаппарат. Разобрались мы и с этим делом и даже нашли письменные материалы об этом факте в милиции. Вот как это было.

Во время фестиваля Федоров был в отпуске. Прогуливался по городу, фотографируя различные делегации. В один из дней в районе ГУМа увидел плачущего иностранца и нашего милиционера, который никак не мог выяснить, в чем дело. Федоров поспешил на помощь. Фамилия иностранца была Андерсон. Он был из английской рабочей делегации, прибывшей на фестиваль в Москву. В метро карманники срезали у него фотоаппарат, и он теперь убивался от мысли, что не сможет привезти своим товарищам снимки о фестивале. Зашли в милицию, оформили документ о пропаже, и тогда Федоров снял свой фотоаппарат и дал его англичанину, с тем чтобы тот смог заснять все интересовавшее его на фестивале, а перед отъездом вернуть аппарат, позвонив предварительно по телефону.

Наш переводчик и оказался свидетелем звонка Андерсона (а не разведчика Ансона!) на квартиру Федорова.

Я вспоминаю часто о судьбе Виктора Константиновича. В первое время, после проверки, появилось даже желание извиниться перед ним за те, мягко говоря, неприятности, которые мы ему принесли. Как бы в шутку я высказал эту мысль одному из моих начальников. Он внимательно посмотрел на меня и сказал: «Что ты дурью-то маешься?» На этом благотворительные мои порывы и закончились. И все-таки дело я завершил постановлением о его прекращении и сожжении имеющихся в деле материалов. После XX съезда КПСС такая вольность была представлена оперативному составу органов КГБ.

Защита секретов и безопасности государства издавна была уделом как специальных служб, так и власть имущих. Еще Иван Грозный перлюстрировал письма князя Курбского, а Екатерина II негласно контролировала в XVIII веке содержание докладных записок французского посла. Известна также деятельность 4 отделения графа Бенкендорфа. Перечислять, наверное, можно до сегодняшнего дня. С годами секретная переписка послов и разведывательных служб совершенствовалась: применялись тайнопись, микрофотографии, голография и особенно кодовая и шифрованная переписки, построенные на цифровых шифрах и перфолентах. Прочитать их было невозможно или почти невозможно. Кстати, цифровой пятизначный шифротекст изобрели наши советские специалисты в годы Великой Отечественной войны для связи с партизанскими отрядами. Затем такой принцип переписки был взят на вооружение почти всеми разведками мира. Разница заключалась лишь в количестве цифр. ЦРУ, например, использовало пятизначный шифр, а военная разведка США — четырехзначный. Но методы и приемы зашифровки были одинаковы. Важно было, чтобы сочетание шифра и кода исключали повторение цифр за какой-нибудь буквой. Если подобное случалось, то это в конце концов давало возможность прочитать секретный текст.

Вот почему все разведки и контрразведки мира принимали энергичные меры к негласному снятию у противника копий с шифрблокнотов, перфолент и кодовых таблиц, чтобы контролировать какое-то время содержание информации между центром, резидентурой, посольством и другими объектами. Успехи были и с той и с другой стороны. Не вызывает сомнения, что американская и английская разведки использовали для добычи копий шифров таких предателей, как Шевчук, Гордиевский, Поляков, которые впоследствии остались за рубежом и были осуждены на Родине.

Правда, в последние годы стремясь создать благоприятные условия для разложения нашего общества изнутри, западная пресса регулярно печатает статьи, книги и воспоминания бывших граждан СССР, предавших Родину, с одним подтекстом: «люди шли на борьбу с коммунистами и их строем». Чепуха! Торговать отчизной могут только иуды. К сожалению, и наша печать в погоне за сенсациями не брезгует подобными «откровениями». Читал я такие опусы в журналах «Совершенно секретно», «Щит и меч», в других бульварных газетенках. Даже «Известия» с какой-то теплотой описали 6 марта 1992 года похождения предателя Николая Чернова, выдавшего врагу всю агентурную сеть Главного разведывательного управления Советской Армии во Франции. О советских разведчиках Чернов мнения невысокого: «Наши кустари, а не профессионалы деньги тратят колоссальные, а результат — нулевой».

Что ж, подобные оборотни действительно способны свести на нет усилия целого коллектива. Ну а профессионализм наших контрразведчиков подтвержден неоднократно. Не раз добывались ими копии шифров и совершенно секретных документов.

Предвижу вопрос, а почему копии? Дело в том, что если пропадет хотя бы один экземпляр из серии шифр-блокнотов, то немедленно ликвидируется вся партия существующих шифрдокументов и создается новая шифровальная система. Обнаружится какой-то дефект в целостности отдельного блокнота, вся система переписки с использованием шифров заменяется. Вот почему важно ювелирное снятие с них копий с сохранением их первоначальной целостности.

За всем этим адский труд, изощренность, интуиция и, конечно, высочайший профессионализм контрразведчиков. Порой необходимо умение «медвежатников» вскрывать без порчи различные сейфы. Конечно, легче обнаружить шифры, имеющиеся у шпиона. Они всегда были маленького размера, примерно со спичечный коробок, где страницы с цифрами ничем не маскируются. Негласное снятие копий с них труда не представляло. Заполучив их, мы знали заранее, что собирается предпринять противник и какие указания он дает своему агенту.

Асен Георгиев, гражданин Болгарии, завербован был во время пребывания в США в качестве представителя Болгарии в ООН. Вернувшись на Родину, продолжал тайно сотрудничать с ЦРУ США. Утечка конфиденциальной информации была зафиксирована. В числе других проверяли и Асен Георгиева. Въезжая на краткосрочный отдых, он взял с собой шифры. Они были обнаружены и негласно скопированы. Где-то болгарская контрразведка поспешила, шпион это почувствовал и передал своим хозяевам сигнал «SOS». Это означало: «Я под подозрением. Прошу помощи в срочном выезде за границу». Вот здесь шифры и пригодились. Из гор. Ковала (Греция), где находился американский радиоразведцентр, прошла передача, которую рассекретили с помощью шифров, негласно скопированных у Георгиева. Текст гласил примерно следующее: «Можете ли Вы 20, 21, 22 этого месяца выйти на угол Русского бульвара и ул. Беньковского с 21.00 до 21.05. Вам будет передан паспорт для выезда в Турцию». Кто-то должен был передать этот паспорт. Но кто? Если сотрудник посольства США, это одно, если человек со стороны — еще важнее. В этом случае контрразведка выходила на нелегала. Целую ночь шли приготовления к встрече, а днем стало ясно, что передать паспорт намерены сотрудники посольства США. После открытия магазинов на место встречи потянулась цепочка дипломатов и членов их семей. Из музея, расположенного рядом, они даже пытались вести наблюдение, чтобы обнаружить болгарскую контрразведку. Не удалось! На встречу с Асеном Георгиевым вышел вице-консул США, установленный разведчик Блякшир и его действия были сняты на кинопленку. Через десять с лишним лет ситуация повторилась. Стой лишь разницей, что Ковальский радиоцентр передал шифрограмму для двух других американских агентов — Григоряна и Капояна, действующих в Ереване. К этому времени шифры агентов были в наших руках, и мы смогли узнать дальнейшие действия шпионов. После подготовки шифрованного отчета американцам, Капоян должен был вылететь в Ленинград и там отправить это письмо. Дальше все было просто: Капояна задержали с поличным прямо у почтового ящика.

Но мы немного отвлеклись от главной темы повествования: перехватов шифров разведок стран главного противника. А к ним тогда относили: США, страны, входящие в НАТО, Францию, Японию, Китай и Израиль. В шестидесятые годы я по просьбе болгарской контрразведки работал в Софии. В посольстве Италии мы намеревались снять копии с шифрблокнотов «Калабрия» и «Сардиния», одна из систем которых обслуживала отдел информации НАТО. Чтобы заполучить копии шифров, необходимо было изучить распорядок действий всех сотрудников посольства ночью. Добиться того, чтобы ни один из них не смог помешать нам. В течение месяца хронометрировались ночные действия дежурных и охранников. Когда они