заменялись условными знаками, символами предметов и явлений, в конце концов это приводило к буквам, к алфавиту. У наска пиктографическая письменность не обнаружена, они еще в своем развитии не «открыли» у себя и не «заимствовали» ее у соседей.

Принадлежность рисунков, открытых в долине р. Наска, создателям культуры Наска не доказана и оспаривается учеными. Дело в том, что трудно определить время создания рисунков, исходя только из их географического местоположения и из анализа стиля рисунков в сравнении с росписью на керамике, найти «авторов» (один или несколько народов, живших в разное время). Однако попытка определения их возраста все же сделана: рисунки долины Наска предположительно относят ко II–III вв. н. э., когда в крае процветали рыболовческо-земледельческие культуры Паракас Некрополис (VIII в. до н. э. — VI в. н. э.), Паракас Кавернас (V–III вв. до н. э. — I–III вв. н. э.), а культура Наска, наследница первых двух культур, только- только зарождалась (II в. н. э.). Отсюда вполне вероятно, что рисунки долины Наска могли быть оставлены племенами Паракас Некрополис и Паракас Кавернас или же что эти рисунки могли наноситься различными местными племенами и на протяжении довольно длительного периода времени, начиная с I тыс. до н. э. и кончая инками, то есть XV в. Кстати говоря, в изображениях долины Наска были встречены и рисунки инков (линии-указатели и трезубцы), что подтверждает предположение ученых о длительности создания «картинной галереи» Наска.

Недостаточная изученность рисунков долины Наска, неясность их назначения и времени создания и в то же время их грандиозность, большие размеры (некоторые линии достигают длины двух километров) привлекли внимание многих журналистов-популяризаторов и писателей-фантастов. Среди них отличился швейцарец Эрих Деникен своей фантастической гипотезой, приписывающей создание этих изображений мифическим «пришельцам из космоса». По его мнению, которое опровергают ученые, пустынное плато Наска служило… космодромом для звездных кораблей «пришельцев из космоса», а рисунки являлись указателями и посадочными знаками для них. Однако специалисты по космической технике, не говоря уже об археологах и историках, разбили его доводы указанием на то, что космическим кораблям, вооруженным уймой приборов для межзвездных полетов, для посадки и взлета с Земли и других планет, вовсе не потребовались бы «посадочные знаки» в форме стрел и спиралей, тем более — рисунки обезьян и осьминогов. Кроме того, «пришельцы» при изготовлении этих рисунков, если бы они их создавали, использовали бы какую-нибудь более совершенную технику (лазеры, плазменные резаки и т. д.), а не простые каменные топоры, которыми выбивались канавки в почве плато Наска, как это установили исследователи.

Как уже указывалось выше (см. сноски 57, 58), земледелие на побережье Перу, в приречных долинах, начало развиваться на рубеже II–I тыс. до н. э. Оно было принесено в эти края с севера, с территорий Центральной Америки, (где возникло еще в VII–V тыс. до н. э.) создателями археологической культуры Чавин, видимо, родственных одному из высокоразвитых и цивилизованных народов Центральной Америки — ольмекам. Вместе с культурным и хозяйственным влиянием пришельцев на отсталые рыболовческие племена побережья Перу следует связывать распространение у последних земледелия, сельскохозяйственных культур (особенно кукурузы), религиозных представлений и знания сельскохозяйственного календаря (времени посева, уборки урожая и т. п.), что нашло свое отражение в календаре-справочнике долины Наска. Ведь самые древние астрономические календари, удивляющие и по сей день ученых своей поразительной точностью, были созданы в первую очередь народами Центральной Америки (ольмеками, майя и др.). Отсюда вместе с земледелием, для нужд и задач которого создавались эти календари, они проникают в Южную Америку и широко распространяются среди местных племен, переходящих к земледелию. Уже на месте эти календари были приспособлены к здешним климатическим условиям, к местным понятиям и символам, даже к местному звездному небу. Так, например, могло быть, что жители перуанского Приморья когда-то ловили определенные сорта рыб, охотились на морских животных, собирали съедобные раковины, крабов и т. п. в строго определенные месяцы и дни года, когда было особое изобилие тех или иных «даров моря». В результате тот или иной период года получал определенные названия (например, «месяц крабов», «месяц осьминога», «месяц тюленей» и т. п.). Когда же приморские племена стали переходить к земледелию, еще до начала культур Паракас, они использовали привычные им понятия и названия месяцев в своем сельскохозяйственном календаре для определения сроков тех или иных работ (для посадки кукурузы, бобовых культур, тыкв, хлопка и др.). Определенные созвездия и положения светил на небе приходились, например, на «месяц крабов», «обезьяны», «ягуара», «осьминога»… Отсюда и родилась удивительная галерея рисунков в долине р. Наска, ориентированная на тот или иной астрономический объект. Таким образом, трудом многих поколений земледельцев был создан и в Южной Америке «свой» уникальный астрономический календарь-справочник, своего рода астрономическая «шпаргалка» для определения сроков сельскохозяйственных работ. При создании календаря играли роль и тотемистические представления древних народов этого района Южной Америки, о которых мы говорили выше (см. сноску 56). Изучение рисунков долины Наска продолжается, и ученые не сказали еще своего последнего слова…

Впервые сырье, из которого производили в Китае фарфор, переправил в Европу в 1712 г. французский монах-иезуит д'Антреколь. Он узнал, что фарфор изготовляют из светлой или даже белой, жирной на ощупь глины, которую китайцы называли «каолином», и специального «фарфорового камня». Камень этот китайцы получали из горной породы «циши», состоявшей, как потом выяснилось, из кварца и серицита (слюдяного минерала). Камень добывали в горах, толкли в ступках, замешивали порошок на воде и лепили из получившейся массы белые кирпичики, по-китайски «байтунцзы»; это слово в Европе произносили искаженно — «пе-тун-тсе» или же «петунзия». Однако доставленные д'Антреколем образцы фарфорового исходного сырья вначале мало что дали европейским мастерам: во-первых, во Франции не обнаружилось в то время каолина и «фарфорового камня»; во-вторых, мастера, как и сам д'Антреколь, не знали еще подробностей техники производства фарфора.

В конце XVI — нач. XVII в., в связи с открытием торговых путей в Индию и колониальными захватами в Южной и Юго-Восточной Азии, в Западной Европе создается несколько торговых Ост-Индских компаний, ставших орудием колониального грабежа населения стран южного полушария: английская (1600 г.), голландская (1602 г.), французская (1664 г.) и др. Однако в Европу «первую партию» китайского фарфора привезли португальские купцы в 1508 г., задолго до начала деятельности европейских «ост-индских» компаний, ибо португальцы первыми из европейцев открыли и освоили морской путь в Индию и далее в Юго-Восточную Азию.