не знаю, какими еще словами можно было бы описать мои ощущения в тот момент. Мне хотелось заорать: «Ах ты, маленькая, никчемная, накачанная силиконом, губастая дура!» Она располагала столь важной информацией и молчала, чтобы не накликать беды на собственную задницу.

Но я не заорала. Мне не хотелось спугнуть ее в ту минуту, когда она только-только начала признаваться.

– Кто-то приехал? – переспросила я. – Он так и сказал?

– Да. Том сказал, что кто-то приехал.

– Он не уточнил, кто именно?

– Нет. Я и не спрашивала. Я не лезла в его дела.

– Где он был, когда ты позвонила?

– Не знаю. Он сказал, что красит стены.

– А больше он ничего не сказал? Хоть что-нибудь? Локет замолчала, роясь в воспоминаниях.

– Том произнес какую-то странную фразу. Мне показалось, что это цитата – как будто из какой-то пьесы или поэмы. Он сказал… секунду… он сказал, что «ругани наслушается вдоволь».

– Похоже на Шекспира, – озадаченно сказала я. Крис сыпал цитатами из «Венецианского купца», когда мы впервые встретились, так что, может быть, стоит спросить у него. А профессор Кэр, вероятно, еще более ценный источник в этом отношении.

– Ты когда-нибудь слышала раньше, чтобы он так говорил?

– Никогда.

– Локет, – сказала я как можно мягче, – это очень важные сведения, которые нужно сообщить полиции. Ты получила свидетельство того, что он знал убийцу! Что это был не случайный человек!

– Но тот, кто к Тому приехал, совсем не обязательно убийца, – заявила Локет едва ли не с обидой. – Я слышала полиция не знает в точности, когда он погиб. Это вообще могло случиться на следующий день.

– В таком случае не слишком ли явное совпадение? Том уехал на выходные в городок, где он практически никого не знает. И, насколько я могу судить, ты чуть ли не единственная, кому он сказал, что едет в Анды. Вдруг кто-то приезжает, Том говорит тебе, что ему предстоит решить какую-то проблему. И все это случается незадолго до того, как его убили. По-моему, ты должна пойти в полицию.

– Я не могу, – громким шепотом возразила Локет, и в ее голосе вдруг явственно прорвался южный акцент. – Никоим образом Алекс не должен узнать, что я была в Андах!

– Идет расследование, Локет.

Солнце начало скрываться за зданиями, окружавшими парк; Локет сняла очки и положила их на стол. Ее глаза – выдавали гнев и тревогу.

– Наверное, теперь ты мне скажешь: «Если ты этого не сделаешь, тогда я сделаю».

– Нет, ничего такого я тебе не скажу. Мне просто не придется это говорить. Полиция наверняка получит запись вашего разговора; им понадобится всего лишь какое-то время, чтобы выйти на тебя. Просто я думаю, что с твоей стороны было бы умнее не терять контроля и первой с ними связаться.

Локет начала что-то говорить, но потом прикусила язык. Она отхлебнула вина, как будто оно должно было вселить в нее мужество.

– Хорошо, я это сделаю, – сказала она, снова надевая очки. – Но нужно выбрать правильный момент. Я не могу пойти в полицию, когда рядом крутится Алекс. В четверг я не занята на съемках – наверное, это будет самое удачное время. Я позвоню детективу, который меня допрашивал, – он оставил визитку.

Какая-то мысль созрела в маленькой головке Локет – и она заметно умерила ее беспокойство.

– Знаешь, мне ведь не обязательно говорить, что у меня был роман с Томом, – сообщила Локет. – Я могу просто сказать, что позвонила ему по деловому вопросу… по поводу сцены, в которой мы должны были сниматься.

Ах вот как. Ну что ж, пусть солжет, подумала я. Главное, она собирается рассказать полиции о своем звонке – а у детективов хватит ума, чтобы догадаться об остальном.

Локет попросила счет, и я позволила ей заплатить за нас обеих – кто тут, в конце концов, мисс Денежный Мешок? Вынув из сумочки несколько банкнот и положив их на блюдце, она пристально взглянула на меня.

– Ты, наверное, думаешь, что я равнодушная, да? Но я действительно любила Тома, честное слово. Когда решили дать мне роль, то устроили для нас совместные пробы. В тот раз между нами возникла какая- то особая связь.

– Я слышала, Том был очень близок к тому, чтобы получить главную роль. Ты не знаешь, почему в итоге остановились на Крисе?

– Знаю, только никому не говори об этом. Все думали, что Том идеально подходит, и уже собрались его взять, но вдруг выяснили, что он лечился в клинике – из-за того, что злоупотреблял таблетками. А рисковать было нельзя. Наверное, он так и не понял, почему ему отказали, по крайней мере я никогда ему об этом, разумеется, не говорила.

– Том не собирался бросать работу? Говорят, дела у него шли не слишком хорошо.

– Понятия не имею. Поскольку ему не досталась роль Джареда, у него оказалась уйма свободного времени. Он хотел, чтобы оставалась возможность попробовать еще что-нибудь.

Локет посмотрела на часики от Шанель стоимостью примерно в пятнадцать тысяч долларов, циферблат которых был украшен двумя рядами маленьких сверкающих бриллиантов.

– Мне пора, – заявила она. Ее тон ясно давал понять: она пытается вновь обрести самоуверенность суперзвезды. – Не хочу, чтоб Алекс думал, отчего это я трачу на прогулку с собакой столько времени, что можно обойти весь парк дважды. Пойдем домой, Мучи?

Разумеется, она не захотела, чтобы я проводила ее до дома, и потому, когда Локет, с кратким «пока», ушла, я какое-то время посидела за столиком, потягивая вино и размышляя.

Не исключено, что Локет пудрила мне мозги. Ей ничего не стоило солгать полиции – и, разумеется, что могло быть проще, чем соврать мне ради собственной безопасности? Возможно, она и в самом деле убила Тома, а весь ее рассказ о телефонном разговоре был сплошной выдумкой, изобретенной для того, чтобы история выглядела правдиво. Конечно, запись разговора (Локет, видимо, этого не учитывала) или спасет ее, или погубит.

Я склонялась к тому, чтобы поверить ей. Одно дело – сочинить байку, чтобы спасти свою шкуру, но довольно странным было бы вставлять в нее цитату из Шекспира.

Но если Локет не убивала Тома, то тогда кто? Кто приехал вечером в Анды? Почему Тому предстояло «наслушаться ругани»? Вероятно, этот пробел могла бы заполнить Харпер. Предположим, она вернулась с побережья раньше, чем предполагалось, узнала о домике в Андах и направилась прямиком туда. Может быть, она даже видела машину Локет и дождалась, пока та уедет (да Боже мой, она могла отследить ее по запаху пачулей!), а результатом стала кошмарная бойня.

Не стоило сбрасывать со счетов и Дика. Том грозился рассказать дирекции, что Дик нечист на руку, и тот решил поговорить с приятелем. Возможно, он не хотел его убивать, просто припугнуть, но ведь ситуация могла выйти из-под контроля.

И наконец, Алекс. Недавно он обрушился на Тома – скорее всего прослышал об интрижке Локет или по крайней мере об увлечении звезды сериала красивым парнем. Он мог выследить подружку, когда та уехала из города. Но если бы Алекс подъехал к дому, разве Том не сообщил бы об этом Локет? Возможно, нет. Вполне вероятно, он не хотел ее тревожить, пока не выяснится, в чем дело.

Допив вино, я огляделась. Кафе было почти пусто, все лодки причалили к берегу. Я взяла сумку и направилась к выходу из парка, минуя бегунов и велосипедистов, потом спустилась в метро и доехала до «Астор-Плейс».

Неподалеку от своего дома я зашла в магазин и купила цыплячьи грудки, салат и помидоры, чтобы приготовить цыплят по-милански. Прежде чем войти к себе, я написала записку Лэндону на обороте старого конверта, который Haшелся в моей сумочке, и сунула ему под дверь. Я уже ощущала первые приступы обычной воскресной хандры; ужин с Лэндоном наверняка мне поможет, особенно если сосед принесет бутылочку тосканского – он всегда так делал, если я готовила что-нибудь итальянское.

Пока я беседовала с Локет, звонил Крис; он сказал, что завтра будет ждать меня в половине десятого в