еретическими взглядами анабаптистов, взглядами, которые я полностью опроверг в четырех моих неопубликованных проповедях. Однако, так как вы сейчас, по-видимому, полностью погружены в заботы мира сего, я тотчас же возвращусь в церковь. Меня только что известили, что мисс Призм уже полтора часа дожидается меня в ризнице.
Леди Брэкнелл
Чезюбл. Да, леди Брэкнелл. Мне сейчас предстоит встреча с мисс Призм.
Леди Брэкнелл. Позвольте задержать вас на одну минуту. Этот вопрос может оказаться чрезвычайно важным для лорда Брэкнелла и для меня самой. Не является ли упомянутая вами мисс Призм женщиной отталкивающей наружности, но притом выдающей себя за воспитательницу.
Чезюбл
Леди Брэкнелл. Ну, значит, это она и есть! Могу ли я осведомиться, какое положение занимает она в вашем доме?
Чезюбл
Джек
Леди Брэкнелл. Несмотря на все ваши отзывы, я должна с ней немедленно повидаться. Пошлите за ней!
Чезюбл (оглядываясь). Она идет; она уже близко.
Мисс Призм. Мне сказали, что вы ждете меня в ризнице, дорогой каноник. Я ожидала вас там почти два часа.
Леди Брэкнелл
Леди Брэкнелл. Сюда, Призм!
Леди Брэкнелл. Призм! Где ребенок?
Леди Брэкнелл. Двадцать восемь лет назад, Призм, вы оставили дом лорда Брэкнелла, сто четыре по Гровенор-стрит, имея на попечении детскую коляску, содержавшую младенца мужского пола. Вы не вернулись. Через несколько недель усилиями уголовной полиции коляска была обнаружена однажды ночью в уединенном уголке Бэйсуотера. В ней нашли рукопись трехтомного романа, до тошноты сентиментального.
Леди Брэкнелл. Но ребенка там не было!
Леди Брэкнелл. Призм, где ребенок?
Мисс Призм. Леди Брэкнелл, я со стыдом признаю, что я не знаю. О! Если бы я знала! Вот как все это произошло. В то утро, навсегда запечатлевшееся в моей памяти, я, по обыкновению, собиралась вывезти дитя в коляске на прогулку. Со мной был довольно старый, объемистый саквояж, куда я намеревалась положить рукопись беллетристического произведения, сочиненного мною в редкие часы досуга. По непостижимой рассеянности, которую я до сих пор не могу себе простить, я положила рукопись в коляску, а ребенка в саквояж.
Джек
Мисс Призм. Ах, не спрашивайте, мистер Уординг!
Джек. Мисс Призм, это для меня чрезвычайно важно. Я настаиваю, чтобы вы сказали, куда девался саквояж с ребенком.
Мисс Призм. Я оставила его в камере хранения одного из самых крупных вокзалов Лондона.
Джек. Какого вокзала?
Мисс Призм
Джек. Я должен вас на минуту покинуть. Гвендолен, подождите меня.
Гвендолен. Если вы ненадолго, я готова ждать вас всю жизнь.
Чезюбл. Что все это может означать, как вы думаете, леди Брэкнелл.
Леди Брэкнелл. Боюсь что-нибудь предположить, доктор Чезюбл. Едва ли надо говорить вам, что в аристократических семьях не допускают странных совпадений. Они считаются нереспектабельными.
Сесили. Дядя Джек необычайно взволнован.
Чезюбл. У вашего опекуна очень эмоциональная натура.
Леди Брэкнелл. Весьма неприятный шум. Как будто он там с кем-то дерется. Я ненавижу драки, независимо от повода. Они всегда вульгарны и нередко доказательны.
Чезюбл
Леди Брэкнелл. Хотела бы я, чтобы он пришел наконец к какому-нибудь выводу.
Гвендолен. Это ожидание ужасно. Я не хочу, чтобы оно кончалось.
