А впрочем, не знаю. Сейчас все так перепуталось. Каждый оказывается в конце концов кем-то другим.

Сэр Роберт Чилтерн. Миссис Чивли? Я как будто слыхал это имя.

Леди Маркби. Она только сейчас из Вены.

Сэр Роберт Чилтерн. А! Ну тогда я знаю, о ком вы говорите.

Леди Маркби. Ну конечно. У нее там масса знакомых, и она про всех так премило злословит. На будущий год непременно поеду в Вену. Надеюсь, в посольстве найдется приличный повар?

Сэр Роберт Чилтерн. Если нет, мы отзовем посла. Будьте добры, покажите мне миссис Чивли. Я хотел бы на нее посмотреть.

Леди Маркби. Разрешите, я вас представлю. (Обращается к миссис Чивли.) Дорогая, сэр Роберт Чилтерн жаждет с вами познакомиться.

Сэр Роберт Чилтерн (с поклоном). Все жаждут познакомиться с блистательной миссис Чивли. Наши атташе в Вене только о вас нам и пишут.

Миссис Чивли. Благодарю вас, сэр Роберт. Если знакомство начинается с комплимента, оно имеет все шансы превратиться в прочную дружбу. Потому что начало было выбрано правильное. К тому же, как выяснилось, мы с леди Чилтерн старые знакомые.

Сэр Роберт Чилтерн. Вот как?

Миссис Чивли. Да. Она только что напомнила мне, что мы вместе учились в школе. Тогда и я вспомнила. Она всегда получала награды за хорошее поведение. Да, я отлично помню: леди Чилтерн получала их постоянно!

Сэр Роберт Чилтерн (улыбаясь). А вы за что получали награды, миссис Чивли?

Миссис Чивли. Мои награды пришли несколько позже. И вряд ли они были за хорошее поведение. Я уже забыла за что!

Сэр Роберт Чилтерн. Во всяком случае за что-нибудь очаровательное!

Миссис Чивли. А разве женщин награждают за то, что они очаровательны? По-моему, их за это наказывают. Сколько есть прелестных женщин, которые состарились раньше времени только оттого, что их поклонники были так им верны! Иначе я не могу объяснить совершенно замученный вид ваших лондонских красавиц.

Сэр Роберт Чилтерн. Какая мрачная философия! Я понимаю, миссис Чивли, попытаться вас классифицировать было бы дерзостью. И все же скажите — в глубине души вы пессимистка или оптимистка? У нас ведь только и остались эти две модные религии.

Миссис Чивли. Ну нет, я не принадлежу ни к тем, ни к другим. Оптимизм — это улыбка до ушей, а пессимизм — синие очки. К тому же и то и другое только поза.

Сэр Роберт Чилтерн. Вы предпочитаете быть естественной?

Миссис Чивли. Иногда. Но быть естественной очень трудная поза — долго не выдержишь!

Сэр Роберт Чилтерн. Интересно, что бы сказали о такой теории авторы психологических романов, о которых мы сейчас столько слышим?

Миссис Чивли. Ах, сила женщины в том, что ее не объяснишь с помощью психологии. Мужчин можно анализировать, женщин… только обожать.

Сэр Роберт Чилтерн. Вы считаете, что наука не может совладать с проблемой женщины?

Миссис Чивли. Наука не может совладать с иррациональным. Вот почему в нашем мире у науки нет будущего.

Сэр Роберт Чилтерн. А женщины, по-вашему, являются чем-то иррациональным?

Миссис Чивли. Во всяком случае те из них, что хорошо одеваются.

Сэр Роберт Чилтерн (с учтивым поклоном). Боюсь, что тут я не могу с вами согласиться. Но, прошу вас, садитесь. И расскажите мне, что побудило вас покинуть блестящую Вену ради нашего скучного Лондона? Или это нескромный вопрос?

Миссис Чивли. Вопросы не бывают нескромными. Ответы порой бывают.

Сэр Роберт Чилтерн. И все-таки скажите, что привело вас сюда — политика или жажда развлечений?

Миссис Чивли. Политика — мое единственное развлечение. Теперь ведь женщине не разрешается флиртовать раньше сорока лет и питать романтические чувства раньше сорока пяти. Так что нам, кто еще не достиг — или утверждают, что не достигли, — тридцатилетнего возраста, остается только благотворительность и политика. Но благотворительность — это последнее прибежище для тех, кто любит допекать своих ближних. Я предпочитаю политику. По-моему, это как-то… изящнее.

Сэр Роберт Чилтерн. Да, политика — благородное поприще!

Миссис Чивли. Иногда. А иногда это азартная игра, сэр Роберт. Или страшная скука.

Сэр Роберт Чилтерн. А чем она является для вас?

Миссис Чивли. Для меня?.. Всем понемножку. (Роняет веер.)

Сэр Роберт Чилтерн (наклоняется за веером). Позвольте мне. (Подает ей веер.)

Миссис Чивли. Благодарю вас.

Сэр Роберт Чилтерн. Но вы все-таки не сказали, почему вы так внезапно решили оказать нам честь своим посещением? Лондонский сезон уже заканчивается…

Миссис Чивли. Меня не интересует лондонский сезон. Он у вас какой-то чересчур… матримониальный. Женщины либо ловят мужей, либо прячутся от них. В общем-то, сэр Роберт, мне хотелось познакомиться с вами. Откровенно сознаюсь в этом. Вы ведь знаете, как женщины любопытны. Почти как мужчины! Я очень хотела познакомиться с вами и… обратиться к вам с просьбой.

Сэр Роберт Чилтерн. Надеюсь, просьба не пустяковая, миссис Чивли? Пустяковые просьбы труднее всего выполнять.

Миссис Чивли (подумав). Нет, пожалуй, это не пустяковая просьба.

Сэр Роберт Чилтерн. Очень рад. Скажите же какая?

Миссис Чивли. Потом. (Встает.) А сейчас, если позволите, я хотела бы осмотреть ваш чудесный дом. Я много слышала о вашей картинной галерее. Барон Арнхайм — вы помните барона? — говорил мне, что в вашей коллекции есть несколько превосходных Коро[9].

Сэр Роберт Чилтерн (чуть заметно вздрогнув). Вы хорошо знали барона Арнхайма?

Миссис Чивли (усмехаясь). Да. Очень близко. А вы?

Сэр Роберт Чилтерн. Одно время мы были знакомы.

Миссис Чивли. Правда, замечательный человек?

Сэр Роберт Чилтерн (после паузы). Да, незаурядный — во многих отношениях.

Миссис Чивли. Как жаль, что он не писал мемуаров. Они были бы чрезвычайно интересными!

Сэр Роберт Чилтерн. Да-а, он, подобно Одиссею, знавал многих людей и посетил многие города.

Миссис Чивли. И не имел такой обузы, как ждущая его дома Пенелопа[10].

Мейсон (докладывает). Лорд Горинг.