Энни снова села, и сестры замолчали, каждая погруженная в собственные мысли.

— Фиби, пожалуйста, пойми меня правильно, — сказала после нескольких минут молчания Энни с нехарактерной для нее вкрадчивостью. — Ведь я беспокоюсь о тебе и Бретте Кроузе. Не говори пока ничего, дай мне закончить. Когда Бен не мог найти Бретта сегодня утром, мне не нужно было гадать, где он.

Фиби скрестила руки на груди и свирепо посмотрела на Энни, давая понять сестре, что она возмущена ее любопытством. Однако Энни даже не обратила внимания на рассерженный вид сестры и продолжила:

— Ты, вероятно, не хочешь говорить со мной об этом, но я считаю, что должна сказать тебе кое-что. Я знаю, ты думаешь, что Бретт не виновен, но большинство наших соседей думают по-другому. Зачем ты защищаешь его?

Фиби знала, что Энни имеет в виду ее утверждение, что она была вместе с Бреттом в ту ночь, когда похитили Сью. Она громко вздохнула. Если уж собственная сестра не верит ее признанию, то что говорить о других?

— Энни, это не выдумки. Почему ты не веришь, что я была с ним в ту ночь?

— Потому что не хочу поверить в это, — сказала Энни с прямотой, которой от нее трудно было ожидать. — А еще больше я не хочу, чтобы ты была впутана в это грязное дело. Это может плохо кончиться, Фиби!

Фиби потянулась через стол и взяла руку сестры. Энни, по-видимому, искренне заботилась о ней.

— Мне придется вмешаться, моя дорогая. Я уже промолчала однажды, и ничего хорошего из этого не вышло. Теперь я должна рассказать то, что знаю.

Энни понимающе кивнула, и Фиби почувствовала себя виноватой в том, что сегодня утром хотела бросить трубку, чтобы только не разговаривать с сестрой.

— Ты действительно думаешь, что Бретт похитил этих двух маленьких девочек, да? — спокойно спросила она.

— В том-то и дело, милая, что я в этом не уверена, — ответила Энни так же спокойно. — В том-то и дело!

Был полдень, солнце палило вовсю. Бретт шел по главной улице Конуэя, и его гнев был сильнее полуденного зноя. Бен Толмен зря потратил столько сил, чтобы вызвать его в полицейский участок. У него не было никаких очевидных доказательств его вины. Бретт был по горло сыт сыпавшимися на него обвинениями, в то время как настоящий преступник, вероятно, смеется от удовольствия, что его план сработал.

Бретт вытер влажный лоб, кляня адскую конуэйскую жару.

Услышав шаги позади себя, он обернулся. И тут же пожалел об этом. Улица была почти пустой, но посреди нее стоял Эд Бирч. Бретт не видел Эда с тех пор, как уехал из города, но за это время тот совсем не изменился. Ему, должно быть, сейчас около шестидесяти, но он был все так же неопрятно одет и не брит. Судя по всему, он направлялся выпить.

— Раскайся! — возопил вдруг Эд. Улица была пустынна, и этот возглас мог относиться только к Бретту. — Раскайся в грехах своих или будешь проклят!

Бретту меньше всего нужна была ссора с городским пьяницей, поэтому он заскочил в скобяную лавку Бакнела, чтобы заодно купить краску для своей спальни. С годами она приобрела такой запущенный вид, будто у нее и вовсе никогда не было хозяина.

Поток холодного воздуха, встретивший его на пороге магазина, был чрезвычайно приятен после гнетущей полуденной жары. Бретт подумал, что Сэм Бакнел заплатил хорошую цену, чтобы поддерживать прохладный воздух в помещении. Громоздкие кондиционеры создавали столько шума, что покупателям приходилось повышать голос, чтобы быть услышанными. Бретт кивнул Сэму и направился вдоль узкого ряда к полке с красками. Через несколько минут он уже пробивал чек за пару кистей и баллон с краской.

— Как тебе наш городок? — неожиданно спросил Сэм, пока Бретт расплачивался с ним. Сэм улыбался и, в отличие от большинства горожан, смотрел на Бретта приветливо.

— Слишком жарко, — ответил Бретт, подхватывая банку с краской с прилавка. — И жара в этом городе не спадает для меня с тех пор, как я приехал.

— Я не верю в байки, которые о тебе рассказывают. — Сэм произнес это достаточно громко, чтобы быть услышанным.

— Ты не в большинстве, дружище, — сказал Бретт и вышел из магазина. После слов Сэма он почувствовал себя чуть лучше.

Эда Бирча уже не было на улице, и Бретт вздохнул с облегчением. Но радость длилась недолго — он увидел Гарри Дейве, одного из сотрудников Бена Толмена, рыжеволосого, кареглазого парня, с которым у Бретта никогда не было особо дружеских отношений. Однажды он основательно переиграл Гарри в баскетбол и, очевидно, тот не простил и не забыл этого: сейчас его глаза смотрели холодно и подозрительно.

— Ну и ну, блудный сын вернулся! — протянул он саркастически. — Почему бы тебе не рассказать мне, где Салли, чтобы нам не тратить время на ее поиски?

Бретт не собирался выслушивать колкости Гарри и уже собирался пройти мимо него, но последние слова заставили его остановиться.

— Ты не отвертишься даже с помощью Фиби Стефансен! — злобно выкрикнул Гарри.

Глаза Бретта побелели от бешенства.

— О чем это ты?

Гарри рассмеялся.

— Всем понятно, что Фиби специально рассказывает везде о проведенной с тобой ночи двенадцать лет тому назад, чтобы спасти тебя! К счастью, у нас достаточно мозгов, чтобы понять, где правда, а где ложь.

Земля поплыла под ногами Бретта. Он знал, что Фиби рассказала Бену, что была с ним в ту трагическую ночь, но он понятия не имел, что она рассказывает эту историю по всему городу. Разве она не понимает, что подобное признание спустя столько лет только выставит его в еще более худшем свете? Он резко повернулся, чтобы уйти, но Гарри не собирался отпускать его так легко.

— Знаешь, хорошо, что твоя мать умерла, Бретт, — сказал он безжалостно. — Она не увидит твоего позора.

Бретт больше не раздумывал. Он положил краску и кисти на тротуар и ударил пышущего злобой Гарри. Удар сбил Гарри с ног.

Бретт не спеша подобрал свою ношу и ушел. Его противник сидел на тротуаре, бормоча ему вслед проклятия и угрозы. Бретт уже сожалел о содеянном, хотя расправа с Гарри и защита чести матери приободрили его. Но проблем у него теперь только прибавится, это он понимал.

Каждый раз, когда звонил телефон, Фиби торопилась снять трубку в надежде, что это Бретт. Но каждый раз на том конце провода оказывался кто-то другой. Неизвестность сводила ее с ума. Знал ли шеф полиции, что Сью найдена поблизости от тайной бухты Бретта? И как он расценивает этот факт?

Фиби нервно расхаживала по магазину, в то время как все новые вопросы возникали в ее голове. Наконец она подняла трубку и набрала номер Бретта, но опять услышала лишь гудки, вот уже в который раз приветствующие ее. Где же он? Фиби вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она вышла на улицу и прислонилась к холодной кирпичной стене магазина.

День был чудесный, но жара еще не спала. Всюду пестрели портреты Салли Флеминг, с надписью «разыскивается». Она бросила взгляд на игровую площадку, расположенную по соседству со школой. В это время года дети обычно играли на улице. Но теперь все было по-другому: площадка пустовала. Фиби понимала, чем это вызвано, и не осуждала родителей, но не могла простить им, что все они обвиняли Бретта в похищении ребенка.

— Дела идут на убыль, Фиби? — медленно протянул знакомый голос над ее ухом, заставив вздрогнуть. Она так задумалась, что не услышала, как кто-то подошел. Гарри Дейве слегка улыбнулся ей, и Фиби взяла себя в руки. Он был красивым мужчиной и, говоря словами ее матери, «из прекрасной семьи». Фиби встречалась с ним несколько раз, но его поцелуи не шли ни в какое сравнение с ласками Бретта. Она отказала ему наотрез, хотя и понимала, что мать останется недовольна ее поступком. Миссис Балфент считала этого молодого человека одним из самых достойных женихов в городе. Но сейчас у Гарри был синяк