— Не-ет, — с сожалением покачал головой Петька. — До этого мне еще далеко. Все гораздо проще. Ведь если колор-вирус давит на психику именно из-за дикого сочетания цветов, то достаточно их не видеть, чтобы ничего плохого не произошло.

— С закрытыми глазами, что ли, играть?

— Скажи еще робота за машину посадить, — хохотнул Голубев. — Все гораздо проще. Нужно надеть темные очки.

— Вот это да!

— Да, — скромно потупился Петька. — Все гениальное просто.

Выскользнув из школы, друзья пошли на мелкооптовый рынок. Но сколько они ни ходили вдоль рядов, где вместе со всякой бижутерией продавались солнцезащитные очки, ничего подходящего, по их финансовым возможностям, не нашли.

— Черт, что же делать? — закусил губу Петька.

Хрусталев наморщил лоб и вдруг поднял палец вверх.

— Все гениальное — проще простого! Нам нужно найти недорогие очки? Значит, они не должны быть модными. Искать нужно в комиссионке!

Петька и Володька помчались в ближайший «комок», но и там ничего не обнаружили.

— Ладно, — вздохнул Петька. — Придется без подстраховки играть. Как коту Базилио без лисы Алисы…

— Стой! — через полминуты вдруг остановился прямо посреди улицы Хрусталев. — Кот Базилио! Ну конечно же! Он же был слепой! Нам, дуракам, не на рынок надо было идти, а в оптику! Там же черные или синие очки продают! И для слепых — дешево!

Во второй, попавшейся по пути, оптике Голубев и Хрусталев в складчину купили «для больного дяди» круглые черные очечки. В соседнем отделе на оставшуюся сумму Петька купил пузырек нашатырного спирта — «на всякий пожарный» — и вместе с Володькой помчался домой.

Врубив компьютер, они стали слоняться вокруг него, то и дело поглядывая на монитор и модем. Но последний упорно молчал.

Друзья нарезали вокруг своих машин, вероятно, сотый круг, когда модем наконец соизволил запиликать.

— Странно, — посмотрел на часы Хрусталев. — Он как будто чуял, что мы в это время должны были из школы вернуться…

— Ладно тебе философствовать, — оборвал его Голубев. — Садись за машину. Я буду играть, а ты за ним следи.

Петька дал по сети сигнал, что он готов к бою.

По экрану пробежали заставки «Третьей Мировой».

«ПОИСКОВЫЕ ГРУППЫ ЗЕМЛЯН, — доложил компьютер, — ОБНАРУЖИЛИ БАЗУ ТОКСОИДОВ. ПРИГОТОВЬТЕСЬ К АТАКЕ».

— Вот он!!!

Володька Хрусталев выхватил глазами в колонке цифр на мониторе нижнюю строчку и поймал ее мышью.

— Вот он! Он тебя видит! Быстро очки! Очки, я тебе говорю! Ах ты, зараза, попался!

Не отрываясь от экрана, Петька нашарил левой рукой темные очки. Локтем он задел пузырек с нашатырным спиртом, и тот покатился на пол, но, к счастью, не разбился, а лишь, заложив крутой вираж, въехал под диван.

— Я его зацепил, Петька! Будь осторожнее — он мог оставить программу слежения и заметить, что я сел ему на хвост!

— Ничего он нам не сделает! Вот оно — началось!!! Нервы не выдержали!

Володька покосился в сторону друга, но тут же отвел взгляд. «Не смотреть! Ни в коем случае не смотреть!»

Экран на мониторе Петьки испуганно дернулся, изображение на нем растрескалось и стало пузыриться ожоговыми волдырями.

Володькины глаза метались по колонкам цифр, выскакивающих, словно из преисподней. Капельки мелкого пота усыпали его лоб и щекотали нос, но смахнуть их он боялся — Чужой в любой момент мог принять контрмеры. Палец Хрусталева словно лежал на спусковом крючке автомата и подрагивал, готовый щелкнуть кнопкой мыши на имени защитной или атакующей программы.

Монитор Петьки пульсировал, взрывался фейерверком красок, делился на яркие многоугольники. Потом изображение прояснилось, в нем прорисовался мрачный коридор, а в конце его — темный силуэт токсоида — Чужого, со странным, напоминающим огнетушитель, оружием.

— Мочи его! — словно видя эту ненавистную фигуру в своих колонках цифр, закричал Володька…

…Полковник Петр Голубев навел стингер на цель, и ракета класса «земля — земля», шипя рассерженной коброй, понеслась к цели. Токсоид изумленно выронил свой «огнетушитель» — он не ожидал, что человек уцелеет после колор-атаки, — и метнулся в сторону — за угол.

Стены подземелья дрогнули, с потолка дымными струйками метнулась вниз пыль. Взрывная волна донесла до полковника Голубева мелкие острые камешки, больно хлестнувшие его по пальцам, и кислый запах сгоревшего тротила…

— Есть! — заорал Петька и грохнул кулаком по столу. — Я прикончил его! Мы его сделали!

— Черт, не может быть! — обернулся к другу Володька Хрусталев, не в силах сдержать довольную улыбку. — Не может быть!

…Он слишком долго воевал с токсоидами, чтобы поверить в то, что на этот раз операция удалась. Он скинул защитные очки и, присев на колено, стал внимательно слушать.

После мощного удара подземелье, казалось, стало сплошь ватным — любые, самые незначительные звуки тут же глохли, придавленные стотонной крышей базы. Вот зашуршала, осыпаясь, размолотая взрывом в пыль штукатурка. Громыхнуло и поперхнулось далекое эхо. Это убедило его в том, что «стингер», разворотив стену, почти не затронул потолок, и проход вперед не был завален.

Он распластался на полу и, чувствуя, что с каждым вздохом мелкая взвесь, заполнившая коридор, стирает его легкие в кровь, пополз вперед…

Володька, забыв про свой монитор, кинулся к Петьке. Когда он опомнился, было поздно. Замерший на мгновение экран внезапно открывшейся трясиной поглотил все колонки цифр; винчестер компьютера, будто сопротивляясь, затрещал; паникуя, замигал красный индикатор работы жесткого диска.

— Что это?! — холодный тугой комок страха сдавил Володькино горло. — Это он! Очки!

Володька бросился к своей клавиатуре, не обратив ровно никакого внимания на тонкий, едва различимый, писк в компьютерных колонках. Его пальцы застучали по клавишам, но экран не откликнулся. Чужой блокировал клавиатуру и управлял мозгом Володькиного компьютера. Писк, набирая силу, вибрировал, захлебывался в догоняющих друг друга модуляциях.

«ЗАЩИТНАЯ ПРОГРАММА УНИЧТОЖЕНА, — ожил вдруг монитор. — ФАЙЛЫ CONFIG.SYS, AUTOEXEC.BAT СТЕРТЫ. BIOS РАЗРУШЕН», — с бесстрастностью судмедэксперта, осматривающего труп, докладывал экран.

— Вырубай модем, он нас поймал! — крикнул Петька.

— Нет, — мотнул головой Володька. — Мы его додавим!

— Вырубай! — зло, сквозь зубы процедил Петька. — Я чувствую — это ловушка!

Писк в динамиках упал на несколько октав вниз и превратился в дикий вой обезумевшего волка.

Володька дернулся рукой к красной кнопке выключения модема, но острая боль ломом ударила его в грудь.

— Бо-ольно! — прошептал Володька бледно-фиолетовыми губами и сполз на пол. — Бо-о-ольно-о-о!

— Се-еть! Вырубай се-еть! — успел заорать Петька, и мощный безжалостный боксер убийственным хуком смял его изнутри.

Стая торжествующих, готовых разодрать свою жертву живьем волков тысячью голосов пела им предсмертную песнь. Насилуемые извне динамики хрипели, подпрыгивали на месте, будто сторожевые псы, привязанные крепким шнуром в двух шагах от того места, где корчились, настигнутые неведомым Зверем, их