Отметим, что если Россия, по причине своей экономической отсталости (если так случится быть), не войдет в глобальный рынок, то мир в этом регионе планеты сможет продержаться дольше (например, экономическая отсталость России позволит ее соседям несколько дольше пользоваться ее относительно недорогими полезными ископаемыми). Но все равно через несколько десятилетий произойдет дестабилизация Юго-Восточной Азии и погружение ее в пучину войн. Однако для России различие вхождения или не вхождения в общеэкономические процессы принципиально. В первом случае она, как всесторонне сильное государство (что возможно лишь при хорошей экономике), на корню остужает наглость тех, кто хотел бы заполучить ее ресурсы и землю. Во втором случае она по факту оказывается слабой и не сможет противостоять реальной экспансии агрессивных сил.

Так или иначе, вхождение России в общий рынок ознаменует собой, по большому счету, окончание глобализации мировой экономики. Фазовый переход в основном завершится и пассионарность, в первую очередь Китайская, получит возможность переориентироваться с задач преимущественно экономических на иные задачи, которые станут для них актуальными. Энергия, сейчас затрачиваемая на фазовый переход, после его завершения освободится и пойдет в другое русло.

Мировая пассионарность усилит свои военные действия, но уже в условиях глобального рынка. А поскольку локальные межэтнические отношения не могут противоречить общечеловеческой тенденции по объединению мировой экономики, то они не разрушат глобальный рынок, не перерастут в третью мировую войну, но сделают этот рынок более разогретым, напряженным. Конкуренция усилится. В чем это будет выражаться?

Во– первых, замедление демографического роста или даже начало его спада приведет к тому, что волнообразно развивающаяся мировая рыночная экономика в очередной пик перепроизводства товаров потеряет главный механизм снятия затоваривания -постоянно растущее население. Стабильная демографическая ситуация для пульсирующей рыночной экономики крайне нежелательна, еще хуже демографический спад. Поэтому усилится конкуренция не только за сырье, что очевидно и без гипотезы «плавления», но и за рынки сбыта. Возникнет ситуация тотальной конкуренции.

Далее, вероятно усиление экономизации политики, т.е. политика, и ранее часто обслуживавшая экономические интересы, может настолько сильно зависеть от экономики, что перестанет быть чисто политикой. При этом и экономика, как в известной степени самостоятельная область, останется лишь на узко-локальных уровнях: небольшие предприятия, мелкий частный бизнес, муниципальные хозяйства – все это, без сомнения, никуда не денется, но те образования, которые своей работой и знаменуют глобализацию рынка – вот они-то перестанут быть чисто экономическими. Процесс, описанный Марксом, по слиянию крупного капитала и политики завершится, и мир окончательно превратится в сеть таких структур. Их наличие, вообще говоря, означает существование тотальной коррупции, слияние чиновничества и бизнеса в один клубок. Такая ситуация негативно скажется и на самостоятельности страны, и на производительности труда и проч. Сильные страны будут этому сопротивляться, а слабые войдут в оборот ТНК. И поскольку эти компании выходят преимущественно из Запада и Юго-Восточной Азии, то ввергание слабых стран в коррупцию можно рассматривать как форму их закабаления сильными странами. Эта форма чисто экономическая, хотя для ее обеспечения в некоторых случаях может быть использована военная сила и идеологическая пропаганда. Таким образом, ТНК заинтересованы в усилении продажности чиновников, поскольку это не столько облегчает им работу в той стране, куда они пришли, сколько делает эту страну совершенно беспомощной и всецело зависящей от них. Здесь деньги отодвигаются на второй план, а на первый выходит стремление к власти как таковой. Следовательно, ТНК перестают быть чисто экономическими системами, а становятся этническими феноменами (внутри той суперэтнической общности, откуда они вышли) со своими самостоятельными геополитическими интересами. Но поскольку таких ТНК в мире действует много и выходят они из разных стран (в настоящее время – в основном из Запада и Японии), то глобализация опять не снимает этнические различия между людьми, а выявляет их новые грани.

Существующую рыночную систему, и, следовательно, процессы экономической глобализации пытаются нарушить «рабочие освободительные движения», «коммунисты» и проч. и вместо нее установить свои порядки.

Все теории рабочих движений – это теории, ставящие во главу угла субпассионариев. Ведь рабочий высокой квалификации не пойдет систематически бунтовать. Ему нужно получить работу и высокую зарплату. Но чтобы стать квалифицированным специалистом, следует потратить немало времени и волевых усилий. Такие люди готовы много работать и при этом хорошо зарабатывать. Это стабилизирует общество, поэтому коммунистические и a’la коммунистические теоретики не любят говорить о преимуществе гармоничных обывателей. Им нужны катаклизмы, которые приходят или с пассионариями или с субпассионариями. Первые коммунистами приветствуются лишь как проповедники их идей, а вот вторые представляют собой массовую основу, так называемый «базис», своеобразную почву, которая питает эти ядовитые растения.

Но стоит коммунистам начать переориентироваться с низко квалифицированных рабочих, у которых хватает волевых сил лишь чуть-чуть заработать, чтобы покрыть свою жизненную потребность, на высококвалифицированных, как они перестают быть собственно коммунистами и неминуемо становятся нормальными социал-демократами если и не по названию, то по существу. А поскольку глобальный рынок предполагает численное преимущество образованных и высококвалифицированных специалистов почти в любой области деятельности, что постепенно вырисовывается на протяжении последних 100 лет, то чисто коммунистические движения перестают удовлетворять массы и становятся социал-демократическими. Конечно, субпассионариев в западном мире и в других старых этносах (суперэтносах) становится все больше и больше, но они изменили свой облик и преимущественно из низко квалифицированных рабочих, которые хоть как-то, но могут шевелиться, переходят в состояние люмпенов, которые кормятся из поколения в поколение на бесплатные пособия. Ясно, что эти пособия отнимаются от работающих людей, а отнимают их, по существу, сами получатели пособий. Как это возможно? Все очень просто: если субпассионариев очень много, то в системе выборной демократии политики вынуждены учитывать их голоса, следовательно, вынуждены удовлетворять их плаксивые требования о пособиях и т.п. В итоге, физически здоровые люди всю жизнь бездельничают, а общество их кормит. Вот такие дела. На таких людей даже коммунистам в своих идеологических бреднях нельзя ориентироваться: ненадежно и неэффективно.

Тем не менее, как это не покажется странным, в последние десятилетия разворачивается движение, которое ориентируется именно на бездельников: свято место пусто не бывает. И расплодившиеся в некоторых регионах субпассионарии порождают (среди амбициозных активных людей) желание сделать на них ставку. Еще бы – электорат! Все эти новые движения или некая их совокупность называется антиглобализмом.

Формально антиглобалисты выступают против транснациональных компаний и пытаются реставрировать прежнюю ситуацию, когда в каждой стране действовали свои фирмы. Тем самым они будто бы отстаивают этническое разнообразие планеты. Однако этнические объединения и этническая самоидентификация отличается от экономических блоков. Это разные вещи и экономический глобализм не отрицает этническую самостоятельность, а лишь заставляет ее проявляться в несколько иных ракурсах, чем, скажем, 1000 лет тому назад. По существу, деятельность антиглобалистов направлена не на защиту этнической самобытности, а на другие вещи. На какие же? Рассмотрим внимательнее их программные требования. Вот основные из них[38].

1. Выравнивание оплаты труда работников сходной квалификации во всех странах.

2. Реализация и расширение стандартов социальной защиты и охраны труда, прав работников в области участия управления и т.п.

3. Санкции против стран (и ТНК), нарушающих права работников.

4. Демократическое решение проблем миграции (решение этого вопроса видится на пути открытых переговоров между профсоюзами севера и организациями рабочих-эмигрантов при самоорганизации нелегально занятых).

5. Перераспределение средств на решение социальных, экологических и иных глобальных проблем.

6. Радикальная демократизация международных институтов. Для реализации этого предлагается: а) отмена всех актов и нормативов, принятых надгосударственными институтами, в случае, если они нарушают демократические выработанные национальные нормы, б) демократическое формирование институтов,