заменяется более простым, в котором подчеркиваются важнейшие черты исходного явления, а менее существенные опускаются. Однако, проблема как раз и состоит в том, что детали, которые кажутся несущественными, и которыми на первый взгляд можно пренебречь, на самом-то деле являются ключевыми, и пример, в котором эти детали отсутствуют, становится совершенно некорректным. Данная особенность человеческого разума прекрасно известна специалистам, на профессиональной основе занимающимся формированием общественного мнения.

Одним из приемов, широко использующихся в манипулятивных техниках, является конструирование и внедрение в массовое сознание ложных метафор. Речь идет о примерах, имеющих лишь внешнее сходство с анализируемым объектом, но при этом совершенно некорректных, в виду того, что ряд существенных деталей в них отсутствует. Тем самым не выполняется критерий подобия, то есть модель, иллюстрируемая конкретным примером, не подобна исходно рассматриваемому явлению.

Кара-Мурза подробно разбирал знаменитую метафору «перестройки» о том, что «нельзя быть чуть- чуть беременной, и поэтому реформы невозможно проводить плавно и эволюционно». Действительно, никакого подобия между беременностью и социально-экономическими реформами нет, однако в полемике между сторонниками «шоковой терапии» и их противниками эта метафора срабатывала безотказно. Такие метафоры сыпались как из рога изобилия. Одни из них были примерами-однодневками, которые были созданы для решения определенных тактических задач, другие просуществовали долго, третьи существуют до сих пор и отравляют интеллектуальную атмосферу в обществе.

Ложные метафоры необязательно создаются в лабораториях манипуляторов. К сожалению, существуют такие заблуждения, которые настолько глубоко укоренились в общественном сознании, что приобрели статус «народных», таких же, как народные пословицы. А то, что имеет статус «народного», опровергнуть наиболее тяжело, поскольку люди не принимают логических контраргументов. Критика «народности» воспринимается как посягательство на самое святое, и рациональные аргументы просто не воспринимаются. Это хорошо видно по тому, каким священным статусом обладают пословицы. О чем бы ни шла полемика, обязательно кто-нибудь из спорящих начнет апеллировать к так называемой «народной мудрости», выраженной в пословице, якобы «прошедшей проверку временем» и считающейся абсолютом. Практически бесполезно объяснять, что существует множество взаимно противоречивых пословиц: «Каков поп, таков и приход», но «Каков народ, такие и бояре». Бесполезно объяснять, что пословицы отражают лишь отдельные грани какого-либо явления и поэтому не являются абсолютной и всеобъемлющей истиной. Мало того, многие из них создавались в древние, даже в первобытные времена, по сути, другим народом, исповедующим другую веру, придерживающимся совершенно иных представлений о мире и в совершенно других социально-экономических и политических условиях. Так ли уж применим опыт древних собирателей кореньев, бортников и скотоводов к человеку XXI века? Вспомним, что одним из ключевых слоганов предвыборного штаба Ельцина на выборах 1996 года была пословица: «Коней на переправе не меняют». И это срабатывало! Хотя при чем здесь кони? При чем здесь переправа? На наших глазах разыгрывается трагедия буквально мирового масштаба: колоссальная страна, один из ключевых геополитических субъектов мира, превращается в зону вымирания и геноцида, а в перспективе хаоса и коллапса. Кучка бандитов и паразитов, ответственных за эти чудовищные преступления, вновь рвется к власти, чтобы продолжить уничтожение страны, а нам плетут байки о конях и переправах. Что было общего между Ельциным и конями? Что общего между геноцидом и переправой? Ничего. Но сознание многих людей оказывается парализованным лозунгом-пословицей и неспособно к анализу. Поклонение словесным формулам предков приобретает буквально иррациональный характер. Неужели «народная мудрость», адекватная условиям тысячелетней давности, до сих пор сохранила свою значимость? Эти вопросы стоит хотя бы задать, необходимо хотя бы мысленно поставить под сомнение абсолютность древних метафор. Кстати, лингвистами и этнографами установлено, что в прошлые эпохи пословицы пересматривались и нередко отметались, как устаревшие.

Зависимость от ложных штампов, принятых на веру, без критического осмысления делает человека игрушкой в руках манипулятора. Яркой иллюстрацией к сказанному служит то, как обыватель анализирует события Великой Отечественной войны. Наверняка каждому из нас приходилось слышать множество вариаций на тему: «Германия — такая маленькая, СССР — такой большой, а мы так долго отступали! Какой позор!». Если вдуматься, то здесь страна уподоблена человеку, а в человеческом сознании размер напрямую связан с физической силой. Хотя, конечно, мы понимаем, что возможны исключения из правил, что иногда здоровенные детины проигрывают тем, кто пониже и помельче, но это считается именно исключением. А в большинстве случаев более высокий, крупный человек является и более сильным. Но в том то и дело, что страна — не человек. И уподобление одного другому должно производиться очень осторожно и осмысленно. Прямой зависимости между силой армии и площадью территории не существует. Крошечная Англия превратилась в крупнейшую мировую империю. Горстка конкистадоров завоевала целые материки. Малюсенькая Голландия веками удерживала под контролем Индонезию, значительно превосходившую метрополию по территории.

Война — это борьба Систем, мобилизующих ресурсы, в первую очередь человеческие, экономические и технологические, а площадь территории — фактор десятого порядка. Что толку русскому солдату от того, что за его спиной раскинулись тысячи квадратных километров вечной мерзлоты и болот? Как и чем это поможет ему в конкретном сражении, если у противника перевес в живой силе, а вооружение и офицеры, допустим, не хуже? Классический пример — первый этап войны 1812 года. У Наполеона вооружение и офицерский состав примерно соответствовал русскому, но его армия была значительно многочисленней. Иными словами, на первом этапе войны ресурсный перевес был на стороне врага. В каждом отдельном сражении Наполеон находился в заведомо лучшем положении, именно поэтому русская армия долго не могла сдерживать его продвижение к Москве. А территориальное преимущество Российской империи в значительной степени было фикцией, поскольку на огромных пространствах непроходимых болот, лесов и снегов не было ни людей, ни промышленности, ни сельского хозяйства. То есть с ресурсной точки зрения для военных целей зауральская часть империи была абсолютно бесполезна. Всё решали ресурсы европейской части страны. Именно там находились все ресурсы, на мобилизацию которых могла рассчитывать Система. Как видим, эффективная, полезная часть России была не столь уж колоссальной. Конечно, чем дальше продвигался Наполеон, тем сильнее растягивались его коммуникации, тем труднее было контролировать оккупированные территории, тем больше приходилось оставлять солдат в тылу. И до Москвы докатилась уже изрядно уменьшившаяся армия. То есть фактор территории всё же помогал русской армии. Однако нетрудно заметить, что этот фактор начинает действовать только при условии отступления нашей армии, чем она и занималась весь первый этап войны. А остальные факторы, например, человеческий, действуют сразу. Так вот, по населению Франция почти не уступала России, да к тому же французы расселены значительно компактнее русских, а значит, мобилизацию легче проводить, и не стоит забывать, что на стороне Наполеона сражались армии ряда других стран.

Как видим, принцип: «большой — значит сильный, а маленький — значит слабый» — в отношении государств совершенно некорректен. По-настоящему большой в плане ведения долгих кровопролитных войн является та страна, которая обладает развитой экономикой, владеет передовыми технологиями, располагает значительными человеческими ресурсами и надёжной продовольственной базой. И главное — её государственная Система способна эффективно распоряжаться этими ресурсами. А территории — дело десятое. Правильность данного принципа подтвердилась и в Первой Мировой войне, когда Германия и ее союзники довольно долго успешно противостояли странам Антанты, обладавшим невероятным территориальным перевесом. Но на стороне Германии была очень развитая экономика, прекрасная промышленность и сельское хозяйство, а также немалые человеческие мобилизационные ресурсы — это и позволило немцам держаться несколько лет, хотя, если исходить из принципа «маленький — значит слабый», Германия должна была бы проиграть сразу же.

А вот теперь рассмотрим с этой точки зрения противостояние СССР и Германии. Можно ли сказать, что Германия в 1941 году была ресурсным карликом, а Советский Союз — гигантом? Как уже было сказано выше, нас не должен вводить в заблуждение очевидный территориальный перевес СССР. При ближайшем рассмотрении этот перевес окажется фикцией. В этом смысле со времен наполеоновских войн мало что изменилось. Колоссальные залежи полезных ископаемых Зауралья ещё предстояло разведать, да и те месторождения, которые были уже известны, практически не разрабатывались, тогда ещё не хватало технологий, средств и времени. Даже ресурсы Западной Сибири стали активно использоваться только в