чуть запустишь — и на тебе — тут же отрастает брюшко.

— Слушайте, — заговорил Даймонд дрожащим от напряжения голосом, выпрямляясь и одновременно с тем дотягиваясь локтем левой руки до правого колена, — мне нужен какой-нибудь местный дурень, кто-нибудь из нынешней безмозглой верхушки ЦРУ. Пришлите ко мне кого-нибудь из этих олухов, из тех, кто уцелел после очередной чистки.

Руководителем ЦРУ самого высокого ранга, выше которого стояли только политические марионетки — нечто вроде жертвенных барашков — которых то возносили, то убирали, шокируя общественное мнение, считался Заместитель Дежурного Офицера по международным связям. Мисс Суиввен доложила шефу, что тот еще не ушел.

— Отлично. Вызовите его ко мне. И отмените мою встречу по теннису на ближайший уик-энд.

Брови секретарши высоко взлетели над темными очками. Значит, действительно произошло что-то из ряда вон выходящее.

Даймонд начал работать с гирями.

— Обеспечьте мне также преимущественное право на “Толстяка”. Он должен оставаться в моем распоряжении весь остаток сегодняшнего дня, а может быть, и дольше.

— Да, сэр.

— Отлично. Огласите весь список, мисс!

— Жидкая смесь с высоким содержанием протеина. Вызвать мистера Старра и мистера Хамана. Вызвать Заместителя. Обеспечить приоритет пользования “Толстяком”.

— Хорошо. Но сначала отправьте секретный факс Председателю. — Даймонд тяжело дышал — он не прерывал своих упражнений. — “Возможно, Римская акция не завершена. После тщательной проверки доложим о дальнейших планах”.

Мисс Суиввен вернулась в спортзал через семь минут, с большим стаканом густой, пенящейся, багрово-фиолетовой жидкости цвета тертой сырой печенки. Даймонд уже заканчивал свои упражнения. Он остановился и, отдуваясь, занялся своим обедом, а секретарша плотнее прижалась к стене, стараясь, насколько возможно, укрыться от всепроникающего света солнечных ламп. Той порции ультрафиолетовых лучей, которую она только что получила, было вполне достаточно, чтобы сжечь ее нежную кожу. Несмотря на многочисленные преимущества работы в Компании-плата за сверхурочные, хорошая пенсия в будущем, прекрасное медицинское обслуживание, курорт Компании в Скалистых Горах, где можно было чудесно отдохнуть, веселые рождественские балы, — существовали в ней и некоторые минусы. Две вещи доставляли особенно много огорчений мисс Суиввен: первая — вынужденные еженедельные загорания, обычно заканчивавшиеся для нее ожогами; вторая — то равнодушие, с которым относился к ней ее шеф. Мистер Даймонд время от времени пользовался телом мисс Суиввен, чтобы снять напряжение; в этом акте не было ни капли эмоций — простое отправление естественных надобностей. Однако молодая женщина предпочитала смотреть на вещи философски — во всякой работе есть свои неприглядные стороны.

— Вы все сделали? — спросил Даймонд, допив последний глоток и слегка вздрогнув при этом, словно от отвращения.

— Да, сэр.

Не смущаясь присутствием дамы, Даймонд скинул шорты и шагнул в стеклянную душевую кабинку. Повернув кран, он на полную мощность включил бодрящий холодный душ и громко спросил, стараясь перекрыть шум воды:

— Вы получили ответ Председателя на мой факс?

— Да, сэр.

— Прошу вас, не стесняйтесь, поведайте мне, мисс Суиввен, что же ответил Председатель? — произнес Даймонд после короткого молчания.

— Простите, сэр?

Даймонд выключил душ, вышел из кабинки и стал растираться жесткими полотенцами, предназначенными специально для улучшения кровообращения.

— Не хотите ли, чтобы я прочитала вам ответ Председателя, сэр?

Даймонд тяжело вздохнул:

— Это было бы очень мило с вашей стороны, мисс Суиввен.

Секретарша склонилась над блокнотом, щурясь от яркого света солнечных ламп.

— Ответ: “Председатель Даймонду, Дж. О. “Провал в этом деле недопустим”.

Даймонд молча кивнул, задумчиво вытирая промежность. Именно такого ответа он и ожидал.

Когда он снова вернулся в кабинет, ум его был ясен, голова посвежела. Светло-желтый рабочий костюм, просторный и удобный, выгодно подчеркивал его темный искусственный загар.

Сосредоточившись, полностью отрешившись от всего окружающего, Помощник Даймонда работал за дисплеем, испытывая приятное возбуждение и легкое, почти физическое опьянение, нараставшее по мере того как “Толстяк” выдавал ему все новые, абсолютно неоспоримые данные о “Мюнхенской Пятерке”.

Даймонд уютно устроился за рабочим столом, покрытым молочно-белым гравированным стеклом.

— Вернитесь назад и выдавайте мне информацию со скоростью пятьсот знаков в минуту.

Он не мог считывать информацию быстрее, так как сведения поступали из разных стран, из полудюжины различных источников. Механические переводы “Толстяка” с иностранных языков на английский были топорными и неуклюжими.