– Боюсь, я не настолько терпелив, – сказал Эрик. – Более того, когда мы были при дворе, я ясно дал понять, что больше не участвую в этих играх. Законы гостеприимства не позволяют мне выкинуть ее вон просто потому, что она тут всех раздражает. – Эрик улыбнулся, и Бетия хихикнула. – Однако это не значит, что я должен терпеть ее выходки. Я пытался быть любезным и гостеприимным. Теперь я понимаю, что она пользуется этим, чтобы достичь своих целей. Больше я не буду таким вежливым.
– Если ты думаешь, что так будет лучше, – пробормотала Бетия, усмехаясь в душе. Катриона не сможет долго выносить подобное отношение – она устроит сцену.
– Что ты ему обо мне наговорила?
«Два дня», – подумала Бетия, поворачиваясь к пышущей злобой Катрионе. Она была удивлена, что той понадобилось столько времени, чтобы сообразить, что Эрик охладел к ней. Глядя на заляпанное грязью платье Катрионы, Бетия решила, что женщина, должно быть, в бешенстве. Обычно она до смешного просчитывала свое появление. Скрестив руки на груди, Бетия понадеялась, что сцена ревности надолго не затянется. Она наконец-то выкроила время изучить огород лекарственных трав Мэлди, чтобы впоследствии посадить такой же в Дублине. Она не хотела терять драгоценные минуты только из-за того, что Катрионе вздумалось закатить истерику.
– Я не уверена, что понимаю, о чем вы говорите, – сказала Бетия.
– Эрик изменил свое отношение ко мне, он стал холоден, почти груб, и я знаю, что это твоя заслуга, – прошипела Катриона.
– Может быть, ему просто надоели ваши домогательства.
– Домогательства? Я скажу тебе, что…
– Я все знаю, – оборвала ее Бетия. Она удивилась тому, как отвратительно спокойно это прозвучало. Девушка решила, что сыта по горло Катрионой и больше нет нужды притворяться любезной. – Вы с Эриком были великими любовниками, он обожал вас, у вас была неземная страсть, и вы были почти помолвлены. Ну что ж, я не верю, что вы были почти помолвлены. Когда Эрик женился на мне, он сказал, что его сердце и его имя до меня не принадлежали ни одной женщине. Я предпочитаю верить ему.
– Ну да, конечно, предпочитаешь. Ты слишком наивна, чтобы понять, что мужчины готовы сказать что угодно, лишь бы добиться желаемого.
– Очевидно, и женщины тоже. Где ваша гордость, Катриона? Эрик не хочет вас.
Увлеченные спором, женщины не обратили внимания на приближение Эрика. Незамеченный, он остановился и наблюдал за бывшей любовницей и молодой женой. Он по глупости даже не подумал о том, что Катриона может потребовать объяснений у его жены. Какая-то часть его хотела подойти к ним, прежде чем Катриона скажет Бетии что-нибудь оскорбительное, но он не решался. Интуиция подсказывала ему, что в неприязни, которую его жена питала к Катрионе, кроется нечто большее, чем просто ревность, и он надеялся выяснить, что именно.
– Он хочет. Почему бы ему не хотеть?
– Может, потому что теперь он женат? – предположила Бетия таким тоном, словно она старалась объяснить что-то безнадежному идиоту.
– На тебе. Посмотри на себя
– У меня хорошие зубы, – пробормотала Бетия.
Катриона не обратила на это никакого внимания.
– Почему это мужчина отвернется от меня ради такой, как ты?
– Возможно, потому, что я очень хороша в постели. Легкая, подвижная, всегда готова сменить позу… мужчинам это нравится, знаешь ли.
– Нет, меня не проведешь. Ты отвадила от меня Эрика, рассказав о том, что случилось на рынке.
– А, тот день, когда ты подослала ко мне убийцу!
– Он не говорил, что собирается убить тебя. Сказал только, что хочет застать тебя одну.
– Постарайся быть честной хотя бы сейчас, – презрительно сказала Бетия. – Тебя не волновало, что со мной случится!
– Не волновало, – огрызнулась Катриона. – Ему надо было перерезать твое проклятое горло. Ты оскорбила меня. – Последняя фраза Катрионы оборвалась на странной пронзительной ноте, потому что Эрик в этот момент внезапно вышел из своего укрытия и встал между ней и Бетией.
Эрик пристально посмотрел на обеих женщин, затем повернулся к побледневшей и потрясенной Катрионе. Теперь он знал, почему Бетия так сильно невзлюбила ее. Как только эта женщина уйдет, он обязательно выяснит, почему жена не сказала ему правду о происшествии на рынке.
– Ты хотела смерти моей жены только потому, что твоя гордость была задета? – грозно спросил Эрик, едва сдерживая гнев.
– Нет, Эрик, любовь моя, – она потянулась, чтобы схватить его за руку, – ты все не так понял.
Эрик стряхнул с себя ее руку:
– Не думаю. Убирайся из Донкойла – немедленно!
– Но, Эрик, уже поздно, – запротестовала Катриона.
– Сейчас же! – Эрик перевел взгляд на Бетию: – Я хочу поговорить с тобой позже, в соларе, через час.
Бетия не могла поверить, что Эрик выгоняет Катриону из Донкойла на ночь глядя, но после беглого осмотра огорода Мэлди она прошла в солар. Бетия удивилась, когда ей пришлось прокладывать себе дорогу сквозь толпу служанок, спешащих выставить Катриону вон. Когда Эрик говорил «немедленно», он, очевидно, подразумевал именно это. Во всяком случае, теперь он узнал всю неприглядную правду о Катрионе, и Бетия понимала, что никогда ее больше не увидит. Девушка верила, что после этого она с легкостью вынесет его
