2000 ЗУБОВ
Написали в «Гудке», что железнодорожнику Кузнецову, несмотря на постановление зубкомиссии, зубы не вставляют.
Что бы такое в ответ написать?
Дозрав Моск. — Казанской ответил:
«Кузнецову постановлено вставить искусственные зубы во вторую очередь».
Ликуй, Кузнецов! Будешь ты с зубами. Посто… постой, Кузнецов, постой… Плачь, Кузнецов! Дальше вот что написано: «Кроме того, дозрав считает необходимым сообщить, что протезирование ограничено 500 зубами при наличии нуждаемости на первое августа в 2000 зубов».
ПИРОЖОК НИ С ЧЕМ
Напишут, например, что какая-нибудь работа на дороге не производится, волокита, то да се, вообще — неприятная заметка.
Орлово-Витебская служба администрации на такие заметки хорошо умеет отвечать:
«Хотя в настоящее время на эту работу кредит получен, но так как он деньгами не обеспечен, то фактически ничего пока сделать нельзя».
Да, на такой ответ крыть нечем.
Кредит без денег все равно что пирожок ни с чем.
— Знаете что, орлово-витебские? Постарайтесь получить кредит с деньгами.
КРУЖКИ НА ПРИВЯЗИ
Один корреспондент занялся вопросом о том, почему на станции Люблино-Дачное нету кружек для воды.
Ответ пришел «тридцать три моментально», как говорил Антон Павлович Чехов:
«Хозяйственно-материальный отдел не имел запаса кружек с цепочками, а без цепочек кружек оставлять нельзя».
Вы заведите цепочки, братцы!
«ДС Люблино получил три кружки с цепочками».
Ура, ура, ура. Пейте на здоровье.
Как, истребляя пьянство, председатель транспортников истребил
Из комнаты с надписью на дверях «Без доклада не входить» слышался треск.
Это председатель учкпрофсожа ломал себе голову, размышляя о вреде пьянства.
— Ты пойми, — говорил он, крутя за пуговицу секретаря, — что все наши несчастья от пьянства. Оно разрушает союзную дисциплину, угрожает транспорту, в корне подрывает культурно-просветительную работу как таковую и разрушает организм! Верно я сказал?
— Совершенно верно, — подтвердил секретарь и добавил: — до чего вы умны, Амос Федорович, даже неприятно!
— Ну, вот видишь. Стало быть, перед нами задача, как эту гидру пьянства истребить.
— Трудное дело, — вздохнул секретарь, — как ее, проклятую, истребишь?
— Нужно, друг! Не беспокойся: я вырву наших транспортников из когтей пьянства и порока, чего бы мне это ни стоило! Уж я придумаю.
— Вас на это взять, — льстиво сказал секретарь, — вы хитрый.
— Вот то-то.
И, сев думать, председатель подумал каких-нибудь 16 часов, но зато придумал изумительную штуку.
Через несколько дней во всех погребках, пивных и тому подобных влажных заведениях появилось объявление:
«Хозяева, имейте в виду, что транспортники не кредитоспособны. Так чтоб им ничего не отпускать».
Эффект получился, действительно, неожиданный.
— Здравствуй.
— Здравствуй, — хмуро ответил хозяин.
— Чего ж это у тебя такая кислая физия? Ну-ка сооруди нам две парочки.
— Нету парочек.
— Как нету? Ну, ты что, очумел?
— Ничего я не очумел. Деньги покажи.
— Ты смеешься, что ли? Завтра жалованье получу, отдам.
— Нет. Может быть, у тебя никакого жалованья нету.
— Ты спятил?.. У меня нету?! Да ты что, меня не знаешь?
— Очень хорошо знаю. Ты не кредитоспособный.
— А вот я как тебе по уху дам за эти слова…
— Ухо в покое оставь. Читай надпись… Транспортник прочитал — и окаменел…
— Бутылочку пива!
— А вы кто?
— Тю! Не узнал. Помощник начальника станции.
— Тогда нету пива.
— Как нету, а это что в корзинах?
— Это касторка.
— Да что ты врешь. Вот двое твоей касторки напились, песни поют.
— Это не такие.
— Какие ж они?
— Они почище. Древообделочники.
— Ах ты, гадюка! Какое же ты имеешь право нас, транспортников, оскорблять…
— Объявление прочитайте.
— Здравствуй, Абрам. Материю принес. Сшей ты, мой друг, мне штаны.
— Деньги вперед.
— Какие деньги? У тебя ж объявление висит: «Членам союза широкий кредит».
— Это не таким членам. Транспортникам — шиш с маслом.
— Пач-чему???
— А вон ваш председатель развесил объявление в пивнушках…
— Манька! Беги в лавочку, возьми керосину на книжку… Ну, что?
— Хи-хи. Не дают.
— Как не дают?
— Так говорят: транспортникам, говорят, не даем. Они, говорят, не способны…
