С детьми, без счета; брат его — Сатурн[95]Лишил Титана[96] прав, но, в свой черед,Утратил власть; Сатурна мощный сынОт Реи — Зевс — похитил трон отцаИ незаконно царство основал.На Крите и на Иде[97] этот сонмБогов известен стал сперва; затемОни к снегам Олимпа вознеслисьИ царствовали в воздухе срединном,[98]Где высший был для них предел небес.Они господствовали в скалах Дельф,[99]В Додоне[100] и проникли за рубежДориды,[101] словно те, что в оны дни,Сопутствуя Сатурну-старику,Бежали в Гесперийские поля[102]И, Адриатику переплывя,Достигли дальних Кельтских островов.Несметными стадами шли и шлиВсе эти Духи; были их глазаПотуплены тоскливо, но зажглисьУгрюмым торжеством, едва ониУвидели, что Вождь еще не впалВ отчаянье, что не совсем ещеОни погибли в гибели самой.Казалось, тень сомненья на челоОтступника легла, но он, призвавПривычную гордыню, произнесИсполненные мнимого величьяСлова надменные, чтоб воскреситьОтвагу ослабевшую и страхРассеять. Под громовый рык роговИ труб воинственных он повелелПоднять свою могучую хоругвь.Азазиил[103] — гигантский Херувим —Отстаивает право развернутьЕе; и вот, плеща во весь размах,Великолепный княжеский штандартНа огненно-блистающем копьеВознесся, просияв как метеор,Несомый бурей; золотом шитьяИ перлами слепительно на немСверкали серафимские гербыИ пышные трофеи.[104] Звук фанфарТоржественно всю бездну огласил,И полчища издали общий клич,Потрясший ужасом не только Ад,Но царство Хаоса и древней Ночи.Вмиг десять тысяч стягов поднялись,Восточной пестротою расцветивЗловещий сумрак; выросла как лесЩетина копий; шлемы и щитыСомкнулись неприступною стеной.Шагает в ногу демонская ратьФалангой строгой, под согласный свистСвирелей звучных и дорийских флейт,[105]На битву прежде воодушевлявшихГероев древних, — благородством чувствВозвышенных; не бешенством слепым,Но мужеством, которого ничтоПоколебать не в силах; смерть в боюПредпочитавших бегству от врагаИ отступленью робкому. ЗатемДорийский, гармоничный создан лад,Чтоб смуту мыслей умиротворить,Сомненье, страх и горе из сердецИзгнать — и смертных и бессмертных.[106] Так,Объединенной силою дыша,Безмолвно шествуют бунтовщикиПод звуки флейт, что облегчают путьПо раскаленной почве. НаконецВойска остановились. Грозный фронт,Развернутый во всю свою длинуБезмерную, доспехами блестит,Подобно древним воинам сровнявЩиты и копья; молча ждут бойцыВелений Полководца. АрхиврагОбводит взглядом опытным рядыВооруженных Духов; быстрый взорОценивает легионов стройИ выправку бойцов, их красотуБогоподобную и счет ведетКогортам. Предводитель ими горд,Ликует, яростней ожесточась,В сознанье мощи собственной своей.Досель от сотворенья ЧеловекаЕще нигде такого не сошлосьБольшого полчища; в сравненье с нимКазалось бы ничтожным, словно горстьПигмеев, с журавлями воевавших,[107]Любое; даже присовокупивК Флегрийским исполинам[108] род геройский.[109]Вступивший в бой, с богами наряду,Что схватке помогали с двух сторон,Под Фивами и Троей, — присчитатьК ним рыцарей романов и легендО сыне Утера,[110] богатырейБритании, могучих удальцовАрморики; неистовых рубак
