— Стонтон Б. Ирвин.

— Ты ему доверяешь?

— Естественно.

— Ты давно с ним знаком?

— Нет.

— Откуда ты его знаешь?

— Мне его порекомендовал мой друг. То есть он привел его ко мне.

— Кто этот друг?

— Мертон Острандер.

— Ты веришь Острандеру?

— Не особенно.

— Тогда почему ты доверяешь адвокату, которого тебе навязал Острандер?

— Если оказываешься в такой передряге, нужен адвокат. Как нужен врач, если заболеешь или когда понадобится операция.

— А почему твой адвокат не хочет, чтобы ты давал показания?

— Ну, полагаю…

— Ты боишься, что тебя загонят в угол, уличат во лжи?

— Нет, конечно.

— Тогда почему ты не хочешь ни с кем говорить?

— Мне кажется, он хочет, чтобы мои показания всех удивили в суде.

— Смотри, как бы тебе самому не удивиться.

Роб промолчал.

— Вот что я тебе скажу, — продолжал доктор Диксон. — В твоем случае очень много странного. Некоторые факты весьма противоречивы. Я хочу, чтобы ты все мне рассказал. Ты должен вспомнить все обстоятельства, даже те, что могут показаться тебе совершенно незначительными.

— Зачем?

— Потому что может случиться так, что в какой-то мелочи, абсолютно неважной и не относящейся к делу, на твой взгляд, скрыта разгадка.

— Когда нанимаешь адвоката, надо следовать его советам.

— Не всегда. Ты боишься откровенничать со мной? Боишься выдать себя?

— Нет, конечно.

— Тогда почему не расскажешь мне всей правды?

— Я уже объяснил вам.

— Я обещаю сохранить в секрете твою информацию. Я всего лишь врач, если помнишь.

— Но вы работаете в полиции штата.

— И что же?

— Полиция сговорилась, и в конце концов они засудят меня.

— Я постараюсь найти настоящего преступника. Если ты убийца, ничего мне не говори.

— Что вы хотите от меня узнать?

— Ты принес пистолет 32-го калибра в дом Линды Мэй Кэрролл в Фалтхевене, так?

— Да.

— Где ты взял его?

— Я забрал его у человека на яхте. Если из пистолета и убили кого-нибудь, это было до того, как он попал ко мне. А если это так, жертва была к тому времени мертва.

— Ты стрелял из пистолета?

Роб молчал, не решаясь ответить.

— Прошу тебя, — произнес доктор Диксон. — Ответ может очень многое для тебя значить.

— Да, я стрелял, — сказал Роб. — Но я ни в кого не попал и никого не убил.

— Расскажи, при каких обстоятельствах ты стрелял.

— Я выбрался с яхты и на пристани вдруг испугался, что меня могут догнать. Тогда я перерезал трос, которым яхта была привязана. Там достаточно сильное течение, и яхту постепенно начало сносить к середине реки.

— Она не ударялась о пристань?

— Нет.

— Толчка не было? Ничего, что могли бы заметить люди на яхте и понять, что их сносит течением?

— Ну, — задумался Роб, — может быть, что-то и было. На палубе сразу кто-то появился и начал озираться по сторонам. К тому времени нос яхты уже заметно удалился от пристани, и яхта даже немного развернулась. Ее корма приблизилась к берегу и почти касалась пристани. Человек побежал к корме. Не стоило мне вам рассказывать…

— Стоило, Роб. Кажется, ты подходишь к моменту, который меня больше всего интересует.

Роб Трентон заерзал на жестком тюремном стуле и продолжал:

— В общем, я выстрелил.

— Сколько раз?

— Два.

— Зачем?

— Чтобы он остановился и не добежал до кормы.

— Ты попал в него?

— Я точно знаю, что не попал.

— Откуда ты знаешь?

— Он вел себя не так, как человек, в которого угодила пуля. Он ничком бросился на палубу.

— Он не упал?

— Нет, не упал. По крайней мере, мне так не показалось. Он сам бросился на палубу.

— Ты целился в него?

— Нет. Я просто стрелял в его направлении.

— Стрелял дважды?

— Да.

— И ты уверен, что не попал в него?

— Я… точно не знаю! — вдруг выпалил Роб. — Надеюсь, что нет. Я успокаивал себя тем, что он просто кинулся навзничь. Но откуда мне знать, как ведет себя человек, получивший смертельную пулю в сердце? Я видел, как убивают людей на войне, но там обстоятельства другие. Во всяком случае, тот человек, скорее всего, просто бросился на палубу ничком.

— После этого он двигался?

— Я не видел. Доктор, я должен признать, что не могу точно сказать, попал я в него или нет. Мне кажется, что не попал. Но откуда я могу знать наверняка?

— Давай все хорошенько вспомним, — продолжал доктор. — Когда стреляешь из пистолета, проходит какой-то миг после хлопка, когда можно услышать звук попадания пули, особенно это заметно при сравнительно небольшой скорости пули ручного оружия и если расстояние достаточно большое. Есть три варианта, куда могла угодить твоя пуля. Во-первых, человек; во-вторых, что-то деревянное, например корпус яхты или причал; в-третьих, вода реки. Слышал ли ты какой-то глухой звук, когда пуля вошла в дерево — хотя бы одна из пуль?

— Я… не помню. Я ничего не заметил.

— Не слышал ли ты всплеска, как если бы пуля угодила в воду реки?

— Ответ тот же. Я не помню. Если я и слышал, то в тот момент не придал этому значения, а сейчас просто не могу вспомнить.

— Хорошо, ты стрелял дважды. Что случилось потом?

— Яхта стала разворачиваться, и, когда нос попал в поток быстрого течения, корма удалилась от берега, вода толкала ее в борт, и яхту понесло вниз по реке.

— И что ты сделал?