машины и открывая дверь. — Это Джейми. Новичок. Он по уши влюбился в твою машину, но обещай, пожалуйста, о ней не говорить. За углом не было этого кошмарного бродяги, правда?

Джон засмеялся и протянул руку в окно.

— Я не видел, Фрэнки. Вряд ли. Кстати, меня зовут Джон Баррингтон. Рад знакомству. Фрэнки немного расстроена — правда, Фрэнки? — из-за этого бродяги, который имеет обыкновение болтаться поблизости, время от времени. По-моему, вполне безобидный. Хотя смотреть на него не слишком приятно, это правда.

Фрэнки изобразила дрожь отвращения.

— Он страшный. Мерзкий.

— Странно, что, — вставила Джуди, — он ведь никогда не просит денег. Я временами сама ему даю. Жалко его.

— Бррр! — поежилась Фрэнки. — Я ему никогда ничего не дам. Он так на меня смотрит…

— Ну ладно, в общем, — с улыбкой заключил Джон. — Извини, что не выхожу из машины, Джейми, старина. Мы сегодня вечером немного опоздаем. Я бы оставил свою колымагу здесь, но Лукас против. Ну-с — добро пожаловать в клуб. Может, после обеда поболтаем — хорошо? — Джон скользнул руками вверх- вниз по рулю. — Она красавица, правда?

Джейми коротко глянул на Фрэнки — короткая юбка высоко задралась, когда та скользнула в машину рядом с Джоном, — и сказал: «да». Затем его взгляд пал на длинный, приземистый нос великолепного «алвиса» и: «да», он сказал, «да, о да». А потом, совершенно неожиданно, машина сорвалась с места и аккуратно вписалась в тот маленький тесный поворот, который этот вонючий козел Эрн обнаружил только сегодня — а ведь он, со стоном вспомнил Джейми, двадцать два года в этом деле, будет на Рождество (верите ли?).

Теперь Джейми осознал, что рядом стоит Джуди.

— Это, — сказала она, — был Джон. — Ты удивился?

— Я, гм, — это ты о чем? В смысле, его?..

— Возраст, да. Удивлен? Ты удивился? Я удивилась — мы ведь удивились, да, Тедди? Когда они впервые приехали. Толком никто не знает, сколько ему лет на самом деле — думаю, почти семьдесят, хотя морщин у него совсем немного, не поспоришь…

— О нет… — вставил Тедди. — О нет-нет-нет — вряд ли он так стар. Наверняка нет. Около шестидесяти пяти, я бы сказал. Он отличный парень, наш Джон. И очень большая шишка. Мы без него не справились бы, это точно. Да, без Джона бы ничего не вышло.

— О господи, я знаю, Тедди, — конечно, я знаю. Я же ничего против него не имею. Я нежно его люблю — как и все мы. Просто — ну… ты понимаешь. Фрэнки всего-то лет двадцать. Милая крошка, во многих отношениях. Не то что бы это было неслыханно или как-то так. Но все же — старине Джону, по-моему, здорово повезло.

— Он этого заслуживает, — сказал Тедди. — А тебе, моя бедная старушка, — тебе некуда деваться от меня.

— Дорогой Тедди, — засмеялась Джуди. И поцеловала его в щеку. — Понимаешь, Джейми, Джон — он ужасно богат. Не так богат, как Лукас, конечно, — но все же очень состоятелен. Он не работает, ничего подобного — просто почему- то у него куча денег. И Фрэнки, конечно, — она тебе понравилась? Правда же, она милая? В смысле, милый человечек? Она тоже нигде не работает. Вполне естественно. Нам же, увы, приходится, да, Тедди?

— У нее есть, гм, — профессия, — уточнил Тедди. — Она ведь актриса? Кажется, кто-то мне говорил.

— Ну, — сказала Джуди. — Вообще-то скорее танцовщица. Бог ее знает, какого сорта. Думаю, что-то ближе к эротике. Кстати, Тедди — актер. И очень талантливый. А ты чем занимаешься, Джейми? Чем-нибудь захватывающим?

Джейми засмеялся.

— Да ничем особенным, если честно, — довольно уныло признался он. (И, господи боже, вы знаете: это правда.)

— Ну, — вставил Тедди. — Актер… сейчас я скорее перебиваюсь за кадром. На коммерческом радио. Иногда голос ставлю. Но ни «Эн-би-си», ни «Би-би-си» меня не прельщают, скажем так.

— Не глупи, Тедди — ты совершенно замечательный актер, и прекрасно это знаешь. Понимаешь, в чем дело, Джейми — в последнее время что-то не подворачивалось хорошей роли. Но скоро — попомни мои слова — его имя прогремит повсюду, как должно. Ладно — здесь мы все вкладываем то, что умеем. Я так думаю, ты уже знаешь. Тедди иногда устраивает восхитительные чтения вслух после ужина — правда, Тедди? Век бы его слушала. И он ставит пьесу на Рождество — событие года. Что это будет на сей раз, Тедди? Ты уже решил?

— Пока не знаю. Может, Агата Кристи. Пойдет неплохо. Или что-нибудь из Шоу?..

— Шоу — это замечательно. Только не «Пигмалион» — от этой «Моей прекрасной леди» уже тошнит до смерти. А в свободное время Тедди сам делает вино — мы уже много галлонов прикончили, правда, сладкий? Кроме Лукаса, конечно. Он вино не пьет. Он пьет джин и какой-то странный чай, представляешь? В одном стакане. В этом весь Лукас.

— Ну, — сказал Тедди, — конечно, Лукас его не пьет: оно и не предназначалось для Лукаса.

— Именно. Оно несколько… ординарное, — предположила Джуди. — Вероятно, Лукас считает его довольно вульгарным. Ну — наверное, оно и впрямь довольно вульгарное, как по-твоему, Тедди?

— О да, — жизнерадостно отозвался Тедди. — Премерзкое. Зато дешевое. В смысле, в производстве. Что до Джуди, то она редко лентяйничает — правда, любовь моя? Немного, гм, — сложно определить, чем именно занимается Джуди…

— Совсем несложно, — возразила она. — Я сексолог, Джейми. Проще некуда. Сейчас у меня, правда, совсем мало клиентов — поэтому я подрабатываю у «Самаритян».[24] Иногда это так выматывает, знаешь ли… И если у кого-то в Печатне проблемы, я, конечно…

— Бывают вечера, — сказал Тедди, — когда она совсем без сил.

— Бывает… Многие пациенты ушли, понимаете, когда я временно отошла от дел. Мы путешествовали, не так чтобы мало, правда, Тедди? А потом я подхватила эту, ох — свирепую дизентерию… несколько месяцев не могла вылечиться. Врачи одно время очень волновались.

— О боже, — произнес Джейми. — Где подхватила?

— Гм? В заднице, где же еще! А ты думал — где? Ладно — пойдем, Тедди: пусть Джейми спокойно разберет вещи и устроится. А потом за ужином познакомишься со всей бандой. Вероятно, сегодня готовит новый повар — оно и к лучшему. Бедняга Майк только и умел, что отвратительно потушить мясо и навалить на гарнир совершенно кошмарного пюре — правда, оно было ужасным, Тедди? Это пюре? Ты уже видел Майка, Джейми? Ах нет, конечно, нет — ты же только что приехал. Ну, он приятный человек — правда, Тедди? И Уна. Милая пара. Он просто совершенно невыносимо готовит, вот и все.

— Я видел его замену, совсем мельком, — сообщил Джейми. — Его зовут Бочка.

— Неужели? — воскликнула Джуди. — Бочка! Как мило. А он — ну?..

Джейми покачал головой.

— Нет, — ответил он. — Нет. Лукас называл его Глистой.

— О, как же это похоже на Лукаса! — засмеялась Джуди. — И задумалась. —