бодро, а потом дело идет — я слышу, выстрелы смолкли. Ну, думаю, сбежал наш Билли домой, мамин супчик кушать. Боб пошел его проверить, видит — стоит мальчонка в темноте, из винтовок нетраченые патроны выколупывает. Думал, стреляет, но так перепугался, что на крючок жать забыл. Вот какой зеленый он, как хурма в июле.

Я говорю:

— Что-то не по-доброму вы к тому, кто спас вам жизнь.

— Нет, я доволен, что он так сделал, — отвечает Счастливчик Нед Пеппер. — Я ж не говорю, что он падаль, я говорю: зеленый. Все детки такие в дело годятся, но тут же нельзя терять голову, надо за собой следить. Вот погляди на старика Задиру. Теперь-то он умер, конечно, но он уже десять раз должен был умереть. Да, и твой добрый друг Кочет — тоже. И к нему это относится.

— Он мне не друг.

Фаррелл Пермали тут ухнул, совсем как брат его, и говорит:

— Вон они какие!

Я поглядела на северо-запад и вижу: на гребень два всадника выезжают. За ними привязанный идет Малыш-Черныш без ездока. Счастливчик Нед Пеппер тут в ход свою трубу пустил, но я их разглядела и без такой подмоги. Выехав на гребень, они остановились, повернулись к нам, и Кочет выстрелил из пистолета в воздух. Дымок из дула я увидела, не успел звук долететь. Счастливчик Нед Пеппер свой револьвер вынул и выстрелил в ответ. После чего Кочет с Лабёфом скрылись за гребнем. А следом и Малыш-Черныш.

По-моему, у меня вот до этого самого мига не откладывалось, в каком я оказалась положении. Я и не думала, что Кочет или Лабёф так легко уступят бандитам. Представляла себе, как они подкрадутся по кустам и нападут на эту шайку, пока она ничего не соображает, или же пойдут на какую-нибудь хитрую уловку, как сыщики обычно делают, чтоб бандитов приструнить. А они — уехали! Следопыты меня бросили! Я совсем упала духом и впервые испугалась за свою жизнь. И рассудком вся переполошилась.

Кого тут винить? Помощника судебного исполнителя Кочета Когбёрна! Пьяный дурень и пустозвон обсчитался на четыре мили и привел нас прямо к лежбищу бандитов. Вот так сыщик! Да, а когда в другой раз выпивал, зарядил мне револьвер плохими капсюлями, и тот меня подвел в минуту нужды. Но мало того: теперь он меня вообще бросил в этой жуткой глухомани на милость банды головорезов, которым и на кровь собственного сотоварища-то наплевать, что уж там говорить про жизнь беззащитной и нежеланной отроковицы! Вот это в Форт-Смите считают закалкой? У нас в округе Йелл это зовется иначе!

Счастливчик Нед Пеппер заорал Настоящему Чумазому Бобу и Хэролду Пермали, чтобы бросали свой пост и возвращались в лагерь. Оседлали и приготовили четырех лошадей. Счастливчик Нед их осмотрел, потом глянул на лишнее седло — оно лежало на земле. Старое, но красивое, плющеным серебром отделано.

Говорит:

— Это седло Боба.

А Том Чейни ему:

— Мы лошадь Боба и потеряли.

— Это ты ее потерял, — говорит бандитский главарь. — Расседлывай эту серую и седлай ее Бобу.

— На серой я езжу, — отвечает Чейни.

— У меня на тебя другие виды.

Чейни взялся расседлывать серую. И спрашивает:

— Я вторым за Бобом поеду?

— Нет, слишком риск велик для двоих на одной лошади, если дело дойдет до погони. Доедем до Ма, я за тобой пришлю Кэрролла со свежей лошадью. Я хочу, чтоб ты тут остался ждать с девчонкой. Уедешь отсюда еще до темна. Мы едем на «Старое место», там и встретимся.

— А мне так не нравится, — заявляет Чейни. — Давай, Нед, я с тобой поеду, лишь бы отсюда убраться.

— Нет.

— Сюда исполнители эти придут.

— Они прикинут, что мы все уехали.

Я говорю:

— Я тут одна с Томом Чейни не останусь.

А Счастливчик Нед Пеппер мне отвечает:

— Только так будет, как я сказал.

— Он меня убьет, — говорю я. — Сами же слышали, грозился. Моего отца убил, а теперь вы ему дадите убить и меня.

— Ничего подобного он не сделает, — отвечает главарь бандитов. — Том, знаешь переправу у Кипарисовой развилки, рядом с бревенчатым молитвенным домом?

— Знаю это место.

— Отвезешь девчонку туда и оставишь. — Потом мне: — Переночуешь в молитвенном доме. Там в двух милях выше по ручью живет один болван, Флэнаган зовут. У него есть мул, и он тебя до Макалестера проводит. Он не говорит и не слышит, зато умеет читать. Писать обучена?

— Да, — отвечаю. — Отпустите меня сейчас пешком. Я сама выберусь.

— Нет, так не годится. Том тебе худа не сделает. Ты меня понял, Том? Если девчонка пострадает, не получишь своей доли.

Чейни говорит:

— Фаррелл, давай я с тобой поеду.

Но Фаррелл Пермали только расхохотался да заухал совой, вот так:

— Хоо, хоо, хоо. — Тут Настоящий Чумазый Боб подходит, и Чейни давай умолять, чтобы его пустили на лошадь. Чумазый Боб говорит: нет. Братья Пермали, как дурачки малолетние теперь, соединились, и никакого разумного ответа Чейни от них не дождался. Хэролд Пермали всякий раз его перебивал какими-нибудь насмешками, животных изображал — то свиньей захрюкает, то козлом заблеет или овцой, а Фаррелл над таким развлечением только хохотал да просил:

— Еще, Хэролд. Козла покажи?

Чейни наконец говорит:

— Всё против меня.

Счастливчик Нед Пеппер тем временем проверил, крепко ли пряжки застегнуты на седельных сумках.

Тут Чумазый Боб говорит:

— Нед, давай-ка мы прямо сейчас добычу поделим.

— У нас на «Старом месте» время будет, — отвечает главарь.

— Мы уже в две потасовки ввязывались, — говорит Чумазый. — Двух человек потеряли. Мне будет спокойней, если моя часть будет ехать со мной.

А Счастливчик Нед Пеппер отвечает:

— А что, Боб, мне казалось, ты время выиграть хочешь.

— Это ж недолго. А мне будет легче.

— Что ж, ладно. Меня устраивает. Только чтоб тебе было легко.

Сунул руку в одну сумку, вытащил четыре пачки зеленых и сунул Чумазому Бобу.

— Как тебе? — спрашивает.

А Чумазый Боб ему:

— Пересчитывать не будешь?

— Не будем же мы ссориться из-за доллара-другого. — После чего одну пачку дал Хэролду Пермали, а одну купюру в пятьдесят долларов — Фарреллу.

Братья на это сказали:

— Хууу-хааа! Хууу-хааа!

Интересно, подумала я, почему они больше не требуют — в свете того, сколько они вообще при этом ограблении изъяли? Но они, видать, договорились о твердой ставке за услуги. А кроме того, прикинула я, не очень-то разбираются в ценности денег.