Империи в таких вопросах человек волен решать сам.

— Разумеется, — кивнул Туво Авзоний.

— Очень мало кто из граждан вызывается на комиссию, — добавил человек в маске, — и то лишь в тех случаях, когда на это имеются веские причины. Вы сделали гораздо больше, чем ожидает комиссия — вы заключили помолвку. Вас реабилитируют незамедлительно и без вопросов. Империя приносит вам соболезнования по поводу утраты и уважает ваши чувства.

— Значит, дело не связано с комиссией по бракам? — осторожно спросил Туво Авзоний.

— Разумеется, нет. Как вы думаете, почему вас вызвали на эту планету?

— Не знаю.

— Империя уже давно следит за вами. Ваши рекомендации признаны выдающимися, — пронес человек в маске. Вы приглашены сюда, чтобы вас могли почтить за преданность Империи, вознаградить и даровать повышение.

— Ваша светлость!

— Но при изучении ваших документов, необходимых для представления к награде, обнаружился ряд небольших, но серьезных расхождений.

— Это невозможно.

— Существуют специальные, не обнародованные формулы для выявления таких расхождений.

— Я веду документацию с максимальной точностью, — возразил Туво Авзоний.

— Вероятно, ошибки были следствием невнимательности? — спросил человек в маске.

— Может быть, но мне трудно поверить в это.

— Исследовательская комиссия тоже не могла поверить своим глазам. Ошибки были такими грубыми, повторялись с такой частотой, что их ни в коем случае нельзя было оправдать невнимательностью. Они неопровержимо продемонстрировали комиссии наличие огромной, бессовестной растраты.

— Не понимаю, — произнес Туво Авзоний. Он вдруг очень ясно осознал, что его запястья стягивают крепкие наручники, а колени трутся о цементный пол.

— Может быть, у вас есть враги? — предположил человек в маске.

— Но зачем, с какой целью это было сделано? — вскричал Туво Авзоний.

— Из-за ваших рекомендаций и уважения к знатности рода я приостановил процесс.

— Я невиновен! — настаивал Туво Авзоний.

— Прежде, чем была обнаружена растрата, я даже хотел из уважения к вашим рекомендациям дать вам место в самом дворце, вероятно, на девятом уровне, место особого, или тайного агента, которому доверяют секретные поручения…

— Я сделаю все, что угодно! — закричал Туво Авзоний.

— Я хотел даже вернуть вам все записи, которые подтверждают это… гм… недоразумение, чтобы вы могли их уничтожить или проверить — как вам угодно.

— Ваша светлость!

— Действительно, было бы вопиющей несправедливостью отправить невиновного на рудники, сроком на пятьдесят лет, на тяжелые работы.

— Я невиновен!

— Я верю вам, — успокоил его человек в маске.

— Благодарю, ваша светлость!

— Но есть еще одна, гораздо более серьезная причина, — с сожалением произнес человек в маске.

— Что такое, ваша светлость? — со страхом спросил Туво Авзоний.

— Именно поэтому вас раздели, поставили на колени и заковали в цепи.

— Не понимаю…

— Комиссар! — позвал человек в маске, и офицер вернулся в комнату. — Вы, Туво Авзоний с планеты Митон, обвиняетесь в попытке насилия над свободной женщиной, некой Сеселлой Гарденер, с планеты Митон, и совершении над истицей, свободной женщиной Сеселлой Гарденер действий, уместных только с животными или рабынями.

— Нет! Нет! — закричал Туво Авзоний.

— Приведите свидетельницу, — приказал человек в маске.

На пороге появилась Сеселла Гарденер — злая, пылающая праведным негодованием, в сопровождении двух полицейских.

Она была одета в серое, мешковатое отвратительное одеяние «одинаковых», сапожки и длинный плащ с высоким воротом. Ее волосы скрывала тяжелая и темная материя покрывала.

Плащ был запахнут, горло спрятано под высоким воротом. Туво Авзоний, стоящий на коленях на цементном полу, смотрел на нее с отчаянием и страхом, к которому примешивалось разочарование.

Туво Авзоний с сожалением думал, что две недели назад эта удивительная красавица была совсем другой.

Однако он замечал даже теперь слабые признаки женственности — такие соблазнительные округлости под серым бесформенным одеянием фигуры, стоящей справа от кресла человека в маске. Теперь Туво Авзоний лучше разбирался в женской красоте.

— Это он? — спросил человек в маске.

— Он! — яростно воскликнула Сеселла Гарденер, указывая на коленопреклоненного Туво Авзония.

— Нет! — ответил он.

Такой поворот дела был совершенно неожиданным и досадным, поскольку именно в этот вечер Туво Авзоний ожидал увидеть на торгах свою жертву. Он даже собирался за отсутствием прочих дел посетить аукцион. Конечно, он не хотел покупать ее — это было недостойно мужчины с планеты «одинаковых». С другой стороны, он мысленно прикидывал, сколько у него денег — конечно, из чистого любопытства. Он полагал, что такая женщина может оказаться полезной, к примеру, для уборки дома, приготовления еды и прочих хозяйственных дел.

— Верно ли, что этот мужчина пытался совершить над вами насилие? — спросил человек в маске.

— Я думала, что он хочет этого! — воскликнула Сеселла Гарденер.

— Я никогда и пальцем ее не тронул! — возразил Туво Авзоний. — В ту ночь, когда кто-то из клиентов приковал ее цепью к кровати, меня даже не было в городе!

— Мы выяснили, что он был в городе и снял комнату, — сказал комиссар.

— Утром, до того, как произошел инцидент?

— Да, — кивнул комиссар, — у нас есть отметка о высадке, список пассажиров, документы агентства по сдаче недвижимости и тому подобные свидетельства.

— Именно он заставил меня снять одежду, встать рядом с кроватью и надеть цепь! — крикнула Сеселла Гарденер.

— Так значит, это он заставил вас раздеться и заковал в цепи? — с любопытством спросил комиссар.

— Да, — залилась румянцем Сеселла Гарденер.

— Она разделась добровольно! — возразил Туво Авзоний. — И добровольно лишила себя свободы!

— Это правда? — спросил человек в маске.

— Он приказал мне сделать это, — раздраженно ответила женщина.

— И вы послушались?

— Да.

— Несмотря на то, что вы — свободная женщина?

— Да, — смутившись, ответила Сеселла.

— Любопытно, — протянул человек в маске.

— У меня не было выбора, — объяснила женщина. — Он собирался доложить обо мне в компанию.

— За что?

— За небрежность в одежде, — неохотно ответила женщина, — за нарушение субординации и