Жил-был один падишах. Было у него два сына ― Гуль и Чинавир, а жена умерла. Собрался синод и вынес решение:

— Падишах, ты должен жениться, сыновья твои не могут заниматься хозяйством, а то трон и корона останутся без присмотра.

— Ну что ж, жениться так жениться, ― согласился падишах. ― Позовите ко мне сыновей, пусть они найдут для меня жену.

Чинавир сказал брату:

— Ты оставайся здесь, я один найду жену для отца и вернусь.

Поехал Чинавир, нашел красивую женщину, сосватал ее. Стали праздновать свадьбу падишаха. Народ веселится, ведь это же свадьба падишаха. Чинавир говорит брату:

— Пойду навещу жену отца, узнаю, как она поживает.

Вошел Чинавир, поздоровался:

— Будь в здравии, жена отца, мы с братом ― твои сыновья, ты ни о чем не беспокойся, мы будем тебя опекать, заботиться о тебе.

— Так значит, ты привез моня для отца, а не для себя?

— Конечно, не для себя, ты же мне как мать родная213.

— Юноша, или ты сейчас же обнимешь меня, или я разорву свой подол, пойду к твоему отцу и скажу, что ты посягнул на мою честь.

— Но это невозможно, ты же мне мать! Как ты можешь?

Но коварная женщина не отстает. Тогда Чинавир в отчаянии убегает, собирает свои пожитки, складывает их в хурджин, идет в конюшню, выводит и седлает коня. Выезжает он со двора и видит ― Гуль идет.

— Брат, ты куда? ― удивился он. ― Ведь идет свадьба твоего отца, возвращайся, народ еще пирует.

Чинавир рассказал, что с ним случилось.

— Да разве такое может быть? Раз так, и я уеду с тобой. Коли она с тобой так поступила, то и меня ждет та же участь, ни к чему мне тут оставаться.

Долго ли братья ехали, коротко ли, добрались до леса. Очень устали юноши, ведь были они сыновьями падишаха, горя не видели, нищеты не знали, в пустыне не бывали. Не могли они в седле держаться, предлагает один другому:

— Брат, давай здесь спешимся, поедим, воды напьемся, отдохнем, потом дальше поедем.

Сели они, едят свой хлеб. Чинавир говорит:

— Гуль, я немного вздремну, а ты пока посторожи, не засыпай. Потом разбуди меня, ты поспишь, а потом уж дальше поедем.

Чинавир положил голову на колени Гуля и заснул. А Гуль видит ― прилетели три голубя и уселись на ветках. А это были райские голуби ― две сестры со своей матерью. Спрашивает одна голубка:

— Матушка, что это за люди? Пришли в лес и уснули.

— Дети, они ― сыновья падишаха. Сосватали они своему вдовому отцу женщину, а она оговорила Чинавира. Юноша от стыда уехал, и брат с ним.

— А что же с ними дальше будет?

— Не все мне ведомо, но, если они не спят, пусть слушают, а если спят, пусть им это приснится. Кто меня убьет и съест мое сердце, тот каждое утро будет находить у себя в изголовье мешочек золота, а кто съест мою голову, тот станет падишахом в стране, где сейчас умер падишах.

Голуби вспорхнули. Гуль схватил камень, бросил в голубку и убил ее. Он ощипал птицу, сварил, а голову зажарил, завернул в хлеб и оставил брату: «Пусть он станет падишахом, а у меня пусть всегда будет золото». Только доел он голубиное сердце, видит ― заяц бежит. Гуль вскочил, погнался за ним. А заяц ― раз и юркнул в пещеру. Гуль ― за ним. Вбежал Гуль в пещеру, а скалы сдвинулись, закрылась пещера.

А тем временем проспулся Чинавир, смотрит ― нет брата Удивился ― конь здесь, а самого нет. Ждал, ждал, заплакал. Но делать нечего, надо ехать дальше. Съел он оставленную братом еду и пустился в путь. А ехать ему надо было через ту страну, где недавно умер падишах. Прибыл Чинавир туда, видит ― народ собрался, падишаха выбирают. Выпустили птицу власти, она покружилась, покружилась и села на голову Чинавира. Народ шумит:

— Ай-ай, птица, видно, ослепла, садится на голову чужеземцу. Кто он такой, чтобы стать нашим падишахом?

Снова выпустили птицу, и снова она села на голову Чинавира.

— Надо отвести его на окраину да спрятать в каком-нибудь доме, а тогда и выпускать птицу, ― решили старики.

Так и сделали. Заперли Чинавира в старом, пустом доме и даже колак214 закрыли. Опять выпустили птицу. Птица летела, летела, наконец подлетела к этому дому, клювом открыла колак, влетела в комнату и опять села на голову Чинавира. Спорит, шумит народ. Наконец решили:

— Наверное, он сын аги, баглара215 или падишаха, раз птица в третий раз садится ему на голову.

Так Чинавир стал падишахом.

А мы вернемся к его брату Гулю. Гуль остался в пещере. А тут и ночь наступила. Присел Гуль у самого порога, слышит ― птицы прилетели, сели на дерево.

— Матушка, что это за человек? Почему пещера за ним сомкпулась? Что теперь с ним будет? ― спрашивает одна голубка у другой.

— Дочка, ― отвечает та, ― брат его стал падишахом, а это Гуль, сын падишаха. Моя дочь превратилась в зайца и прибежала сюда, а он за ней погнался. Теперь он не может выйти из пещеры.

— А что с ним будет?

— Я не могу всего предвидеть, но, если он не спит, пусть слушает, а если спит, пусть ему все приснится. В этой пещере есть родник, на дне родника лежит белый камень, пусть он поднимет этот камень, под ним ― бумага. Если смыть с этой бумаги надпись, двери пещеры раскроются, тогда Гуль будет свободным.

Раздался шум крыльев, и голубки улетели. Наутро, когда Гуль поднялся, он пошел искать родник, нашел и видит: лежит белый камень. Поднял он камень, взял бумагу, смыл с нее надпись, и пещера разомкнулась. Вышел Гуль на свободу и вернулся туда, где оставил брата. Смотрит, а том его конь дожидается. Вскочил он на коня и поехал в тот город, о котором говорила голубка Подъехал юноша к городу, а ночь уже окутала землю, стража закрыла ворота. Как ни просил юноша впустить его, стража его и слушать не стала. Весь город окружен каменной стеной. Привязал тогда Гуль коня к дереву, сам лег, укрылся своим капутом и задремал. В полночь поднялся ветер, да такой, прямо ураган. Открыл Гуль глаза, видит ―