ищу его». ― «Э, парень, месяц назад тридцать коней затерялись в этой тыкве, я ищу-ищу, никак не найду их. Где уж тебе найти свой нож!» Вот и конец моей небылицы.

— Конец? ― удивился юноша.

— Да!

Тогда юноша начал свой рассказ:

— Я не знаю, поверишь ты или нет, но у моего отца были пчелы. Отец отвез ульи с пчелами в горы и оставил их там. Через месяц он вернулся и видит ― его пчелы стали величиной с козу. Они преградили отцу путь, и он не смог подойти к ульям. Отец стал стрелять в них, но кончились патроны, в руках остался лишь один орех. Вложил он орех в ружье и выстрелил пчеле прямо в лоб. А сам вернулся домой. Через два месяца отец снова пошел на ту горную пасеку и видит ― на лбу пчелы выросло большое ореховое дерево. О боже, столько орехов оказалось на дереве! Ей-богу, мы с отцом взяли лопаты и стали забрасывать дерево землей. И столько мы земли набросали, что все орехи упали на землю. А на дереве осталось столько земли, что мы вспахали и засеяли ее. Поднялись мы на дерево собирать урожай. Была у нас с собой веревка, обвязал я ею своего отца и спустил его вниз, но веревка оказалась короткой, и ноги моего отца не дотянулись до земли. Отец мой остался висеть. Тут облепили его пчелы, и отец мой весь покрылся медом. Столько меда, на нем было, что этот мед потек вниз рекой. Веревка выскользнула у меня из рук, отец упал на землю, а люди унесли мед. Немного меда осталось еще у него в ухе, тут пришел твой отец и стал выковыривать и этот мед.

— Ну нет, братец, не ври, ― не выдержал мельник, ― мой отец…

— А раз я вру, то твоя мельница досталась мне.

И юноша отобрал у Синеглазого рыжего мельника его мельницу.

Собрались пятеро лгунов, стали спорить, кто из них лучше соврет. Первый сказал:

— Моя мать здесь землю поливает391, а в горах Шангала392 трава зеленеет.

Второй лгун оказал:.

— Посмотрел я как-то на гору Шангал, увидел на ней белое одеяние, а по нему белая вошь ползет.

Третий вмешался:

— Была у нас борзая, ударил как-то ее отец палкой, так она тут же начала изрыгать из себя тюки материи, весь базар завалила.

— Решил я пойти на мельницу, ― начал четвертый. ― Насыпал в хурджин зерна, навьючил осла и тронулся в путь. По дороге подлетел к хурджину воробей и склевал одно зернышко. Хурджин сразу перекосило на один бок. Что я ни делал, никак не мог его поправить. Положил в него большой камень ― не помогло. Целую гору положил ― никакого толку. Бросил я тогда свой нож в воробья, убил его, вытащил у него из клюва зерно, кинул в хурджин, тот сразу выровнялся. Дошел я до мельницы, снял хурджин с осла, смотрю ― у него вся спина истерта, раны кровоточат. Посоветовали мне: спину надо натереть истолченными орехами. Сколько я ни искал, не нашел орехов. Вспомнил, что лет десять назад моя матушка дала мне орех. Начал я ковырять у себя в зубах и выковырнул целую горсть орехов. Целую гору положил ― никакого толку. Бросил я тог-помогло. Намазал ослу спину, и он выздоровел.

Пятый сказал так:

— Пришел я на бахчу, воткнул свой нож в один из арбузов, а он в нем затерялся. Нырнул я в арбуз за ножом и ― о чудо! Я попал на базар, а вокруг ― одни кузнецы. Только и слышен стук их молотов. Плуги да котлы они выделывают. Спросил я одного: «Откуда у вас железо?» Отвечают: «А твой нож-то на что?»

Ну а теперь сами решайте, кто из пятерых лучше соврал.

Встретились два лгуна. Один из них говорит другому:

— Посадил я в Араратской долине тыкву, так ее стебли тянулись до горы Алагяз393.

Второй лгун ему в ответ:

— А я видел такой огромный котел, в котором помещалось сорок рабочих. Когда один молотком стучал, другому не слышно было.

Первый воскликнул:

— Да чтоб дом твои сгорел, ну и заврался же ты!

— Дорогой! ― возразил тот. ― Ты считаешь, что я вру, а ведь твоя тыква такой величины, что не влезет в этот котел.

Жили на свете два лгуна. Слава о них разошлась по всему свету.

Решил один из них навестить другого: «Посмотрим, кто из нас кого победит».

Вошел он во двор лгуна, видит ― слуга.

— Куро, где твой хозяин?

— Мой ага уехал в Батуми. Там небо разорвалось, он поехал его штопать.

«Да не сгореть его дому! Если его слуга так врет, что же скажет сам хозяин?» ― подумал лгун и вернулся домой.